Праздник непослушанья. Часть шестая
Не так давно, под самый конец прошлого года, господин Путин подписал указ об очередной памятной дате. 1 августа отныне будут поминать павших в Первой мировой войне. Действительно, в советское время об этом событии говорили очень мало, практически ничего. Да и сегодня особого желания исследовать те годы нет ни у кого. Ну, «молодогвардейцы» картинно поплачутся на «злодеев-большевиков», укравших победу у России. Ну, зюгановцы в очередной раз «заклеймят позором» империалистическую войну. Всем «правильным» партиям есть чего скрывать, всем неохота проводить идущие в современность параллели.
Но мы, «Другая Россия», партия «не правильная»: в смысле, не обремененная высокими должностями, светлыми кабинетами, «нужными связями», круговой порукой и прочими номенклатурными прелестями. Нам скрывать нечего, по крайней мере, в смысле изучения истории. Поэтому я и пишу «Праздник непослушанья», и не только его. Ну так чем же была для России Первая мировая война (вы не забыли, что пока летом 1917 года в Питере разорялись на митингах, где-то западнее проходил фронт с немцами?)
Начну с того, что этой войны не должно было быть. Выйти живой из неё Российская Империя не могла ни при какой власти. Те, у кого на плечах была голова, а не тыква, понимали это и умоляли Николая Второго не влезать в европейские разборки. Царь и сам понимал это лучше всех остальных, но что он мог сделать? Россия только на карте казалась громадиной, а в политическом плане это была зависимая страна. Зависела она от господ инвесторов – иностранцы много капитала ввозили, ещё больше вывозили, и при этом их влияние росло не по дням, а по часам. Они финансировали либералов, не русских националистов и революционеров (говорят, на черносотенном фланге тоже не всё было чисто). Российская интеллигенция просто млела от всего западного – её и финансировать было не нужно, это были (в своём большинстве) готовые агенты влияния. (Интересно, что в Великую Отечественную войну, если верить английскому журналисту Александру Вирту, московская интеллигенция переживала за Англию больше, чем за СССР – но со Сталиным шутки были плохи…)
В конце 19-го века германский капитал главенствовал в Российской Империи, но к веку 20-му уступил лидирующие позиции Англии и Франции. Это предопределило «выбор России» — она вступила в войну на стороне Антанты. Хотя, по сути, никакого выбора не было.
На царя оказывалось колоссальное давление, все противники войны были устранены из его окружения, и устоять он просто не мог. Его нагло обманули, сказав, что Германия уже начала мобилизацию. Даже Распутин перед самой войной получил удар ножом от безумной сифилитички Хионии Гусевой, лежал в больнице у себя в Сибири и таким образом был выведен из политической игры. Оставшись без всякой поддержки, царь сдался.
А если бы не сдался, что тогда? Ну, тогда государь бы «отравился грибами», «погиб от бомбы террориста» или просто «волею Божею помре». А регент при малолетнем наследнике тут же подмахнул бы все нужные бумаги, и пусть с опоздание на неделю-другую, но война всё равно бы состоялась. Надеяться на русские спецслужбы было напрасным делом…
Кроме того, в последнее время появляются весьма правдоподобные улики, что Александр Третий умер не своей смертью, и что цесаревич Николай знал об этом. Более того, его самого весьма красноречиво предупредили в Японии, когда самурай-охранник ударил его мечом плашмя по голове. (Инцидент в Оцу, 1891 год). Мол, у нас длинные руки, достанем на самом краю света! И ведь точно достали в 1918 году…
Кроме того, на Николая, уже ставшего царем, иногда покушались, и эти покушения отличались весьма странным «почерком» — с виду сплошной идиотизм, но виновных найти не удавалось. Что поделать: внезапная загадочная смерть – профессиональная болезнь царей. Если они, разумеется, настоящие, не притворные цари.
Итак, война в капиталистическом мире была неизбежна, и Россия, как часть этого самого «мира», не имела никаких шансов отвертеться. И грянул гром…
Перед войной, разумеется, вовсю шла закулисная возня, страны Антанты делили шкуру неубитого германского медведя. Россия потребовала Босфор и Дарданеллы – и «получила» их моментально. Одновременно Англия и Франция заключили тайное соглашение, что русские никогда не получат эти проливы в реальности, даже если после победы над Германией придется воевать с Россией. Что поделать, не любят русских в Европе. Это Англия имеет право удерживать исконно английский Гибралтар, воевать с Аргентиной за Мальвинские (Фольклендские) острова, а удел России – иметь самую длинную в мире береговую линию без реального выхода в океан.
Но Босфор с Дарданеллами – это ещё цветочки. «Ягодки» должны были созреть после войны, когда изголодавшийся «свободный мир» (Германия – страна с очень ограниченными ресурсами, от её разгрома не может быть никаких прибылей, кроме устранения опасного конкурента) захочет немного «подкрепиться». По всем расчётам, Россия должна была настолько ослабнуть, что Западу не составит особого труда расчленить и колонизировать её. Ну, как Индию или Кению! Вы, наверное, слышали, что раньше ушлые урки зачастую брали с собой в побег «кабана» (глупого фраера), которого съедали в случае голода? Так вот, судьба Российской Империи после этой войны была бы точно такой же. Тем более, что русский «кабан» был весьма упитан, и его бы хватило на весь цивилизованный мир.
Зачем нужна эта война, русский народ не знал. Германия вроде бы не вторгалась на территорию России, так из-за чего такие страсти? Ни о каком славянстве, ни о каких сербах русский крестьянин не знал, да и знать не хотел. Воевал первое время неплохо, но монархический запал («Православие, самодержавие, народность») быстро кончился.
Этому очень помогли колоссальные потери на фронте – таких никто не ожидал. Тут только в дурные начальственные головы стала проникать мысль, что современная война – это не столько война армий, сколько война заводов… А с заводами, как мы уже уяснили, в Российской Империи было не очень. Кроме того, большинство из них располагались в западной части страны. Произвести плановую эвакуацию тогдашняя власть не могла, и оттого каждый натиск немцев вызывал панику в русском обществе.
Потом жути добавили союзники. Черчилль сумел провернуть Дарданелльскую операцию. Сообщение об этом вызвало истерию в Петрограде – там отлично поняли, в чей огород этот камушек. (Забавно, что в 1945 году американцы попробовали захватить у японцев Курильские острова – надеюсь, всем понятно, с какой целью?)
Да, Восточный фронт в ту войну не был решающим. Основная мясорубка развернулась на фронте Западном. Задачей русских было оттягивать на себя возможно большую часть немцев, ну и помогать союзникам в трудный для них момент. И русские держались, как могли, в грязи болот под Сольдау они спасали от кайзера Париж…
А потом союзники затребовали отправки русских солдат на Западный фронт. Нет, не за деньги и не за займы. А за право на получение этих самых займов после войны. В России повозмущались, поругались, но смирились и приступили к формированию Русского Экспедиционного корпуса. Отбирали в него почти как в космонавты – только высоких, красивых, здоровых славян (даже с одним гнилым зубом браковали). Никаких кавказцев, евреев, революционеров там и в помине не было. Надо ли говорить, что Русский Экспедиционный корпус разложился при первых же слухах о революции в России?
Вообще, так война не была похожа на Великую Отечественную. Хотя бы тем, что русские и немцы торговали между собой (в нейтральной Дании). А ещё тем, что на той войне жирели всякие паразиты, причем в немыслимых количествах. Производство падало, а доходы капиталистов росли – что означало наглое и беззастенчивое ограбление «любимого Отечества». Кому война, а кому мать родна… Разумеется, об этом докладывали царю, разумеется, он принимал кое-какие меры. (Не очень действенные, прямо скажем). Русский народ вынес и не такие тяжести в 1941-1945 гг., но выносить торжествующих паразитов он не хотел и не мог. Это понимал Сталин, железной рукой карая паразитов, но этого не хотел понимать Николай Второй, превративший высшую власть страны в прислужницу мироедов.
А тогда, в Первую мировую, особых тягот до лета 1917 года не наблюдалось. Англия, Франция, Германия призвали в армии почти всех своих мужиков: Россия меньше половины. Более того, благодаря войне русский мужик стал лучше питаться, так как почти прекратился экспорт хлеба за границу. Был введен «сухой закон», и масса зерна, ранее перегонявшегося на спирт, пошла на еду. Несмотря на призыв в армию и изъятие многих рабочих рук, община увеличила запашку на 20%.
Благодаря своему блестящему географическому положению Россия была почти неуязвима. Снарядный кризис был успешно преодолен. Русская армия, наконец, обрела нужный уровень подготовки. Кризис первого «двоевластия» (ставка главнокомандования – кабинет министров) был ликвидирован Николаем Вторым, взявшим на себя всю полноту ответственности. Более того, первая крупная победа Антанты в той войне (Брусиловский прорыв) принадлежала России. Казалось, ещё чуть-чуть, ещё немного, и изнуренная германская армия поляжет под русскими снарядами. На Черноморском флоте готовили десант на Константинополь. На лето 1917 года было запланировано генеральное наступление, в успехе которого русский генералитет не сомневался (возможно, излишне опрометчиво). И все это рухнуло с таким грохотом, таким треском, что пыль не осела до сих пор.
«Спекуляция всех видов и игра на бирже достигли пароксизма. Громадные состояния возникали из кровавой пены. Недостаток в столице хлеба и топлива не мешал придворному ювелиру Фаберже хвалиться тем, что никогда ещё он не делал таких прекрасных дел. Фрейлина Вырубова рассказывает, что ни в один сезон не заказывалось столько дорогих нарядов, как зимой 1915/16 года, и не покупалось столько бриллиантов. Ночные учреждения были переполнены героями тыла, легальными дезертирами и просто почтенными людьми, слишком старыми для фронта, но достаточно молодыми для радостей жизни. Великие князья были не последними из участников пира во время чумы. Никто не боялся израсходовать слишком много. Сверху падал непрерывный золотой дождь. «Общество» подставляло руки и карманы, аристократические дамы высоко поднимали подолы, все шлёпали по кровавой грязи – банкиры, интенданты, промышленники, фрейлины, либеральные депутаты, фронтовые и тыловые генералы, радикальные адвокаты, сиятельные ханжи обоего пола, многочисленные племянники и особенно племянницы. Все спешили хватать и жрать, в страхе, что благодатный дождь прекратится, и все с негодованием отвергали позорную идею преждевременного мира».
Троцкий Л. С.
(Продолжение следует).
