Русский мороз. Часть 4 (заключительная)

23 Мар 2018,  
Рубрика: СТАТЬИ

Русский мороз, часть 1

Русский мороз, часть 2

Русский мороз, часть 3

Как видим, сейчас монастырь пребывает в цветущем состоянии, но так было не всегда. И не всегда будет. Я не злобствую, а говорю так потому, что брань духовная не прекращается никогда, и кто знает, какие испытания предстоит выдержать РПЦ и конкретно Печорскому монастырю в будущем? В советский период испытания были одни, сейчас могут быть иные. Но не менее опасные. Скорее, даже более.
Но не будем говорить об этом. Радуйтесь, что в нашем времени Русская Церковь не венчает педерастов и не пресмыкается перед открытыми врагами веры Христовой, как это делают церкви Запада.
Неподалёку от монастыря, в тех же Печорах, есть монастырское подворье. Оно не старое, нет. Появилось совсем недавно. В советское время там была какая-то в/ч. Но то время кануло в прошлое, отделилась Прибалтика, и западная граница России вернулась к временам даже не Ивана Грозного, а его предков. Не все войсковые части можно держать на самой окраине государства, и поэтому данную в/ч перевели, а территорию с постройками отдали монастырю. Теперь тут размещают паломников и трудников – что-то вроде гостиницы. Но мы приехали зимой, в самый мороз, да и престольных праздников не было, так что подворье пустовало.

Вы читали книгу «Несвятые святые»? Там немало страниц посвящено Псково-Печорскому монастырю. А этим людям посвящено по отдельной главе.
019
020
Знаю, что некоторые читатели при этих словах скривятся презрительно: дескать, церковники всегда были богатыми, все они эксплуататоры трудового народа и сами собственные заповеди не соблюдают. И вообще, Церковь надо запретить. А то, знаете ли, попы на «лексусах» разъезжают, и вообще, ведут себя неподобающе.
Гениальная логика! А вы не пробовали её развить и дальше? К примеру, давайте разгоним МВД и МО, а то некоторые офицеры, сказать по секрету, воруют… Представьте, как будет хорошо: приходят они утром на службу, а нет ни армии, ни полиции, одна пустота, и воровать вообще нечего! Класс!
Теперь что касается попов на «лексусах». Они были всегда. И старину тоже. К примеру, в 18-м веке эконом Троице-Сергиевой лавры ходил в башмаках с бриллиантовыми пряжками и разъезжал в карете, запряжённой двенадцатью лошадьми. От великого смирения, надо полагать.
Да только кроме таких вот зажравшихся попов всегда были и другие: те, кто действительно верил в Бога, жил по Его заповедям, и других к этому приучал. Вот эти люди, памятники которым вы видите на фотографии, были как раз такими.
Хрущёвское время было самым трудным для Церкви. Правда, и Сталин её не очень-то жаловал (с 1947 года не был открыт ни один храм), помаленьку давил налогами, но всё же жить как-то позволял. Хрущёв, страшно завидуя Сталину, его победе в Великой Отечественной войне, решил прославиться другим способом, а именно – полностью победить религию. Невеликого ума был человек, что и говорить.
Служителей церкви сажали (конечно, под самыми «благовидными» предлогами, а вовсе не за приверженность религии!), монастыри были закрыты почти все. Закрыли даже Киево-Печерскую лавру: разумеется, «на реставрацию». Во всём Советском Союзе остались лишь два монастыря: Троице-Сергиева лавра, которую показывали иностранцам (своего рода резервация для православия), и Псково-Печорский монастырь, об который обломала зубы даже хрущёвская власть.
Чего пришлось вынести в те годы отцу Алипию, возглавлявшему монастырь, мы, скорее всего, никогда не узнаем полностью. (По отзывам современников, в книге «Несвятые святые» автор смягчил краски – на самом деле было ещё труднее). Но и то, о чем там рассказывается, впечатляет.
Оказывается, Хрущёв уже подписал распоряжение о закрытии Печорского монастыря, но случилось непредвиденное: отец Алипий, когда власти предъявили ему этот документ, швырнул бумагу в огонь. И сказал, что готов стать мучеником за веру, но закрыть монастырь не позволит. И, если будет надо, монастырь готов встретить огнём советские войска, как когда-то встречал поляков, шведов, немцев и прочих интервентов.
Осталось неизвестным, было ли спрятано оружие в монастыре. Но то, что монахи умели им пользоваться, несомненно: половину братии в те годы составляли бывшие фронтовики, и сам отец Алипий прошел боевой путь от Москвы до Берлина. И власти отступили, не рискнули пойти на открытый бой.
Но давление продолжалось. Продолжались мелочные придирки по всякому поводу, а чаще без повода. Стабильно раз в неделю местные газеты помещали какой-нибудь антирелигиозный пасквиль. Монастырь лишили земельных угодий, лишили огородов – негде стало пасти скот, негде стало сажать картошку. И это в те голодные годы! (Да, мы самые первые отменили карточки после войны, но это была сплошная показуха, и уж где-где, а на Псковщине это ощущали предельно ясно). Как выходили монахи из положения, как вернули свою землю – об этом рассказывается в книге.
Не рассказывается там о том, что власти заодно запретили монахам рубить дрова: дескать, земля теперь народная, на ней нет места всяким «тунеядцам». Решили подвести монастырь под точку замерзания, в прямом смысле. Как ни странно, помогла соседняя Эстония, точнее, Эстонская ССР. Эта республика выделила делянки для монастыря. А в необъятной России не нашлось и клочка леса для Печор.
Правой рукой отца Алипия был отец Нафанаил, исполнявший послушание казначея (и другие обязанности). Не забудьте, что в те годы власти методически перекрывали кислород Церкви, лишали её источников доходов, и при этом повышали налоги. Строго запрещалась благотворительная деятельность (в Печорах плевали на этот заперт, и находили способы помочь нуждающимся), невозможно было легально купить стройматериалы. По сути, власти провоцировали экономов покупать краденое, а потом устраивали показательные судебные процессы. В такой ситуации нужен был человек неподкупной честности и большого ума, чтобы сберечь монастырскую казну и не попасть на крючок властей. И отец Нафанаил был как раз таким.
Он ходил в старой обтрепанной рясе, спал сидя (а если лежа, то только в снегу), изнурял себя постом и молитвой. И при этом у него за плечами, в рюкзаке, лежали все монастырские деньги. Зачем он это делал? А зачем вообще нужны пост и молитва? Чтобы не стать таким, как тот Троице-Сергиевский эконом, чтобы не было соблазна купить башмаки с бриллиантовыми пряжками и обзавестись каретой с 12-ю лошадьми. Чтобы не зажраться, проще говоря.
Отец Нафанаил и сам не зажирался, и пресекал малейшие попытки подобного у других монахов. Даже попытки уйти в отпуск (по советским законам, всем трудящимся, в том числе и монахам, полагался отпуск). «Караул, грабят! Это же надо – от Господа нашего Иисуса Христа устали! От Божией Матери устали! Отпускные им подавай!» — Обычно этого небольшого скандала хватало, чтобы облитый позором охальник осознал своё падение и уже не заикался об отпуске. Надо сказать, что в ту пору среди высшей церковной иерархии стало входить в моду ездить на курорты, и даже сам Патриарх не мог пресечь этого. А вот в Печорах – пресекали. Наверное, потому монастырь и устоял в лихое хрущевское время.
Свержение Хрущева стало праздником для всей Церкви. Новый глава государства, Брежнев, был гораздо спокойнее. Нет, антирелигиозная пропаганда продолжалась, но больше по инерции. Как сейчас помню большую (во всю стену) фотографию возле входа в заводскую столовую. На ней были запечатлены монахи Печорского монастыря, пирующие с немцами. А вот фотографий советских разведчиков, которые в то время прятались в монастыре, почему-то не было. Наверное, они не любили делать «селфи» во время боевого задания.
Но мы заболтались. Пройдем дальше по территории бывшей в/ч., и выйдем, кажется, на то место, где был стадион. Теперь тут стоит новый храм в византийском стиле. История его совсем короткая, и сказать о нём пока нечего.
021 022
А теперь повернём назад и выйдем к бывшему клубу. Его даже не узнать, так меняет роспись на стенах восприятие. Обратите внимание: роспись на стенах показывает преемственность нашей истории. Воин Средневековья и советский десантник представлены равнозначными фигурами. А между ними – композиция из узнаваемых плакатов 20-го века. Гражданская война, Великая Отечественная… Кажется, власти наконец осознали, что в нашей истории не должно быть пробелов – каждый пробел в истории это дыра в крепостной стене. И советский период ничем не хуже прочих.
А вот белогвардейских плакатов нет, и это тоже правильно. Белые так и остались неудачливыми мятежниками, поднявшими бунт против законной власти (на тот момент – советской). Они не могут быть фундаментом для патриотической агитации. Их место – в музее.
Только не надо сравнивать вождей беляков с Мининым и Пожарским, а их походы – с народным ополчением. Минин и Пожарский, если кто запамятовал, не собирались тайно у английского посла, не готовили цареубийство, и не арестовывали царскую семью.
023
Рядом находится бывший плац. Всё, как обычно: трибуна для командира, флагштоки. По краю – памятники известным лицам русской истории и просто рядовым воинам. От княгини Ольги до младшего сержанта Тетерина.
Разумеется, мы не знаем, как выглядели князья в древности (портретов тогда не рисовали, а изображение на иконах чисто условное, символическое) и памятники не претендуют на портретное сходство. Но облик Витгенштейна уже реальный. Вы спросите. При чем здесь маршал Конев? Когда ему было восемь лет, мать ходила с ним в Печорский монастырь. А когда он стал прославленным маршалом, то сам приезжал сюда. Разумеется, неофициально.
К своему стыду, я не знаю, чем прославились подпоручик Котлинский и младший сержант Тетерин. Но мне кажется, что их бюсты делал другой скульптор – уж очень сильно они отличаются от прочих. И не в лучшую сторону.
024
025
026
027
028
029
030
031
032
033
Действительно, странное ощущение – ходить по бывшей в/ч. Вроде бы всё знакомо, и в то же время что-то непонятное. Это оттого, что нет того чувства временности и непостоянства, как в настоящих военных городках. Военные вообще люди временные, особенно солдаты срочной службы. Их дом где-то далеко, а военный городок – пристанище на короткий срок. И это накладывает отпечаток на окружающую их среду.
Тут же всё постоянное, и от этого контраста возникает странное чувство.
Ну, вроде бы всё. Хотя нет, не совсем. Дорога обратно проходит мимо Изборска. В саму крепость заезжать – времени уже нет, но к Священному Холму завернём.
Только перед этим обратите внимание на старую часовню возле дороги. Такие часовни в старину стояли на полях. В них молились о дожде (если засуха) или о прекращении затяжного дождя. Часовни посвящались разным святым, с обязательным добавлением: «Мокрого» или «Сухого».
034
035
Вот и Священный Холм. Невозможно выбрать лучшего места для него! Близ развилки дорог, на возвышении. Неподалёку – часовня Ильи Мокрого. В километре виднеются башни Изборска. Чуть поближе – Труворово городище.
036
037
038
А мороз только крепчает! Как свеча, стоит часовня возле Холма. Крест купается в студёном воздухе. Наше сегодняшнее путешествие закончилось здесь. Но закончилось только эта поездка. Если мороз не ослабеет, если не начнётся слякоть и грязь, мы наведаемся в Изборск. Но это – в другой день.

Обсуждение

комментария 4 на «Русский мороз. Часть 4 (заключительная)»
  1. Интересная экскурсия у Вас получилась, замечательные снимки, довольно-таки любопытные замечания и совсем не типичный, «незамыленный» взгляд на жизнь монахов в монастыре.
    Что касается нового храма на подворье, то характерные черты византийского зодчества можно прочитать в Википендии. История храма только начинается и настанет час его открытия, ждать осталось недолго.
    Позвольте немного добавить информации о том, что Владимир Карпович Котлинский родился 10 (22) 1894 г. в городе Остров. После окончания реального училища в 1913-ом году Владимир Котлинский выдержал экзамены в Военно-топографическое училище Петербурга. Через месяц после начала (19-го июля 1914-го года)
    Первой мировой войны, в училище состоялся досрочный выпуск юнкеров с распределением по частям и Владимиру был присвоен чин подпоручика. Был награжден орденом святой Анны 3 и 4 степени, орденом святого Станислава 3 степени с мечами и бантом. Командовал
    отдельным топографическим взводом. Подпоручик Русской императорской армии, герой Первой мировой войны. 6 августа 1915-го года возглавил «Атаку мертвецов», в ходе которой был смертельно ранен. Посмертно представлен к ордену Святого Георгия 4 степени. К 100-летию этого события 6 августа 2015-го года в Пскове открыт «Памятник землякам-солдатам Первой мировой войны», где в собирательном образе воина отражены и черты уроженца Пскова В.Котлинского, который умер 6 августа 1915-го года под крепостью Осовец. Ему был всего 21 год.

  2. «… где в собирательном образе отражены и черты уроженца ПСКОВСКОЙ ЗЕМЛИ В.Котлинского…»

  3. Спасибо за комментарий и разъяснение. К тому же я забыл написать о реставрации крепости. Как вы помните, пожар 1688 года уничтожил все деревянные надстройки, все караульные избы, боевые ходы и шатровые кровли над башнями. И почти три века крепость пребывала в довольно жалком состоянии. Реставрация началась в 1959 году, и закончилась в 1966-м. Работами руководили прославленные псковские архитекторы В.П. Смирнов и М.И. Семенов. Монастырская братия приняла в этом самое деятельное участие, сам игумен Алипий брал в руки мастерок и клал камни. Как когда-то преподобный Корнилий работал совместно с московским уполномоченным дьяком Мунехиным… Так что, с одной стороны, советская власть притесняла монастырь, с другой — сохраняла его для истории.

  4. Рахим, о Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре и о городе, выросшем около монастыря на самом краешке границы, о людях, живущих в нем, можно рассказывать бесконечно. Вы же, побывав в монастыре, замечательно рассказали читателям о увиденном, показали великолепные снимки в морозный день так, что снова захотелось поехать в Печоры, погулять по улочкам города, побывать в монастыре, прикоснуться к святыням. Спасибо за это.

Добавить комментарий

| Запросы к MySQL: 35 | 0,306 | Потребление памяти: 12.4 мб |