На солнечной поляночке — Курган Дружбы 2012
1 июля – подъём в четыре утра. Умыться, побриться, начистить ботинки, не забыть взять паспорт, и бегом в музей. Хотя основную подготовительную работу мы сделали загодя (заправить машины, вынуть нужные экспонаты из витрин, сколотить оружейные пирамиды, раздобыть торговую палатку и т.п.), на загрузку уазиков тоже надо время.
Мы, то есть наш музей, собираемся выезжать на Курган Дружбы, разумеется, не просто так. Мы везем выставочную экспозицию: оружие времен войны, стенды с фотографиями, картины и сувениры из выставочного зала (каюсь в своём грехе – ещё ничего про него не написал). Так что два грузовых уазика забиты «под завязку».
Кроме сотрудников музея, для которых это работа, ещё едут несколько поисковиков с женами и детьми, и швед Ульф. Так что собирается небольшая колонна из четырех машин и четырнадцати человек.
Мы грузим лёгкое стрелковое оружие в ящик, пулемёты и миномёты кладем на пол, сверху – большое старое одеяло, на него – стенды, опоры, разобранную палатку, ящики я сувенирами и картинами. Ничего не забыто, взяли даже две скамейки. Опыт прошлых выездов (а мы выезжаем на Курган в третий раз) обдуман и взят на заметку.
Наконец, всё погружено, и караван отправляется в путь. Правда, на выезде из Острова он распадется. Легковушки вырываются вперед, за ними – уазик-буханка, замыкающим идет наш «головастик» — машина в большей степени грузовая, чем скоростная. Мы быстро теряем друг друга из виду, но это ерунда: мобильные телефоны есть у всех, кроме того, условились собираться «у крестов» возле Опочки и Себежа.
Сейчас, при РФ, стало модно ставить большие кресты на перекрёстках дорог (прямо как в Польше!). Теоретически это должно оказывать невероятно благотворное воздействие на нравственность окружающих, но из исторического опыта известно, что церкви всегда мирно уживаются с притонами. (Даже в нашем маленьком Острове до революции было не то пять, не то шесть публичных домов. «Не согрешишь – не покаешься, не покаешься – не спасёшься!») А может, послать куда подальше и тех и других, как было при Советской власти, и дать людям нормальную работу? По мне, так от одной работающей фабрики пользы в моральном плане больше, чем от всей епархии.
Мы миновали Опочку без особых приключений. Лишь Ульф «поймал шпиона» передним правым колесом, но к счастью, валяющийся на дороге шуруп так удачно вошел в резину, что вытаскивать его не имело смысла. До Кургана, и даже до Швеции это колесо докатится без проблем.
Ближе к Себежу пейзаж стал меняться. Дорога запетляла меж лесистых холмов, по краям голубеют глаза озёр. Вот и себежский крест на холме. Наша колонна собралась возле него, и снова отправилась в путь. Городок Себеж очень красив, в центре его живописное озеро, но нам сейчас туда не надо, и мы проезжаем по окраине в направлении национального парка. К сожалению, былая слава этого города осталось в прошлом, а с ней и нормальная жизнь. За последние 20 лет тут закрылось практически всё производство. Население выживает, как может. Кто рыбу ловит, кто отходным промыслом живёт, а кто и криминальным. Местный музей (расположенный, между прочим, рядом с милицией!) ограбили дочиста, экспонаты вывезли на грузовике. Виновных, естественно, «не нашли»… Наверное, молились мало!
За Себежем сворачиваем влево. Проезжаем железнодорожную насыпь без рельсов (когда-то тут ходил поезд Псков-Полоцк), и вот уже мы едем по заповедным местам. Ещё с десяток километров – и мы у цели. Пост пограничников, потом пост милиции. Документы у Михайлыча в порядке, и мы беспрепятственно въезжаем на заповедную поляну, куда въезд частному автотранспорту запрещён.
Курган Дружбы – это холм, который после войны насыпали бывшие советские партизаны из России, Белоруссии и Латвии в знак нерушимой дружбы. В ту пору никто и подумать не мог, что придет время – и охамевшая номенклатура развалит Союз, чтобы было удобнее обирать «свои» народы, а сам Курган окажется на латвийской территории со всеми вытекающими из этого последствиями.
Тут, в этом месте, где сходятся границы трех стран (точнее, двух самоуправляющихся колоний и одного действительно суверенного государства), протекает небольшой ручей. Он петляет от России к Белоруссии, от Белоруссии к Латвии, и плевать ручейку на людскую глупость и подлость – он течёт так, как ему удобно. А проблемы сами себе создают только люди…
В советское время главные празднества происходили возле самого Кургана, ныне, когда Латвия закрыла границу, центр праздника переместился на российскую территорию. Посреди лесной поляны сколочена эстрада и стоят рядами скамейки – здесь проходят торжественная часть и концерты. На белорусской стороне – небольшой музей и торговые павильоны. Разумеется, торговля идет и на российской части: себежское райпо извлекает скромную прибыль от скопления праздника. (Небольшую, потому что белорусские товары и продукты намного превосходят российские по качеству и более дешевы).
Наше место – самое лучшее, возле «концертного зала». Мы быстро разгружаем машины, устанавливаем торговую палатку для продажи сувениров и картин (опасаемся дождя), расставляем минометы, пулеметы и ПТР, прикрепляем стрелковое оружие к пирамидам. Ментов, кстати, на это раз удивительно мало, но, скорее всего, они просто одеты в штатское. И точно – мимо нас проходят крепкие ребята с характерными лицами. Опера, не иначе! Впрочем, такова их работа, в данном случае они никому не мешают, и даже наоборот, следят за порядком, никому не мозоля глаза.
Антон, Эдик и Саня одеваются в обмундирование военных лет, берут три автомата – два ППШ (с дисковым и рожковым магазином) и один ППС. На дорожке начинает собираться колонна российской делегации во главе с зам. Турчака Емельяновой. Кроме неё, из Пскова прибыли представители обеих ветвей власти, законодательной и исполнительной, я их плохо знаю, да мне с ними не детей крестить. Следом за начальством шли «свадебные генералы» от всяких патриотических организаций и немногочисленные уже (годы идут!) ветераны войны. Впереди всех шагали три девушки в русских праздничных сарафанах. Видя такое дело, я схватил фотоаппарат и побежал на белорусскую территорию, дабы запечатлеть момент встречи колонн (в этом году принимающей стороной была Белоруссия).
Российская колонна подошла к пограничному мостку через ручей, где её встречали белоруски в национальных костюмах, перешла его и остановилась в ожидании. Что-то не заладилось в организации. Я развернулся и пошел снимать группу из Латвии. Знаете, мне кажется, что у этого государства нет иного смысла существования, кроме как чинить мелкие пакости тамошним «негражданам». Ничем иным нельзя объяснить её постоянно закрытые границы. Вероятно, в Риге опасаются, что девяностолетние ветераны, воспользовавшись праздником, учинят государственный переворот и ликвидируют её суверенитет. Да ещё толпа русских и белорусов осквернит своими сапожищами священную латвийскую землю возле «оккупантского» Кургана.
Поэтому делегация из этой страны, из города Даугавпилса, прибыла на автобусе в Белоруссию как туристы. Потом они выстроились в колонну со стороны Латвии. Через границу грустно смотрели те, кто не смог приехать как турист и не мог её пересечь как гражданин…
Надо сказать, что белорусско-латвийская граница гораздо более открыта, чем российско-латвийская. Во всяком случае, пограничники этих стран подпускали людей к самым разграничительным лентам. Со стороны России к Латвии было даже не приблизиться – не подпускали «товарищи в штатском». Даже фотографировать Латвию отсюда было нельзя. Впрочем, запрет было нарушить проще простого – зашел в кусты, и снимай, коли объектив позволяет. Типично российский дебилизм – кто-то из начальников решил перестраховаться.
В общем, колонна из Латвии, прибывшая на автобусе в Белоруссию, строилась возле памятника Героям Советского Союза (в форме звезды), рядом с границей. Возле пограничного мостика с той стороны собирались ветераны. Они махали руками, приветствуя нас. Поставили даже кинокамеру и снимали происходящее на белорусской стороне на плёнку. Некоторые, самые боевые, надели ордена. Не забывайте, что в Латвии советская символика запрещена, а за ношение наших орденов можно и в кутузку угодить. К счастью, запрет этот соблюдается не строго, да и латгальцы испытывают к Риге те же чувства, что мы к Москве. Будем надеяться, что тамошние полицаи просто не захотят обострять ситуацию и «не заметят» советских наград.
Колонна белорусов стояла на своём месте и тоже ждала сигнала. Наконец, все неполадки были устранены, и три колонны по трем дорожкам пошли навстречу друг другу. Красивые белоруски преподнесли гостям хлеб-соль.
Есть ли душа у чиновников? Я думаю, что есть, только спит очень глубоким сном. Но иногда сильные потрясения будят её, и тогда на миг проглядывает что-то человеческое. Вот и сейчас: люди, вошедшие в номенклатуру, прекрасно знающие друг друга, неподдельно радовались встрече. Они обнимались, хлопали друг друга по плечам, говорили что-то откровенное. Это давний отголосок нашего великого прошлого чудом проник в современность и заставил хоть на миг почувствовать всех братьями и сестрами…
А через латвийскую границу смотрели тамошние ветераны. В большинстве – неграждане. «Совки», лишенные своего государства и не принятые ни в одно другое. Некоторые звали родственников, перекликались с ними. Тамошние полицаи стояли хоть и насупившись, но не вмешивались, позволяли подходить к самым лентам (как же – «европейская демократия»!). С белорусской стороны улыбчивый пограничник вежливо просил наш народ не подходить к пограничному ручью, отделяющему славянские страны от цивилизованного Евросоюза.
Играла музыка. Лились песни тех лет. «Стоит над горою Алёша…». Я помахал рукой «негражданам» и пошел к эстраде, где начиналась торжественная часть праздника.
(Окончание следует).