Заячья крепость
25 Мар 2013, admin
Рубрика: ПОИСКОВОЕ ДЕЛО
Вот и заканчивается месяц март. Он принёс лютую стужу по ночам и звонкую капель днём. Ярчайшее солнце поднимается над горизонтом всё выше и выше, и день уже превысил ночь. Ветер, мороз и солнце утрамбовали снег в полях почти до асфальтовой плотности, а в лесах сугробы рыхлые, и человек проваливается в них по пояс.
В такую погоду животные выживают, как могут. Плохо копытным и зайцам – трудно добывать пищу, да и волки одолевают. Плотный наст держит хищников, но проваливается под копытом. Чтобы прожить самые трудные дни до наступления тепла, лоси собираются вместе. Обычно выбирают для этого места, богатые веточным кормом, и образуют временные сборища. Лось и сам по себе – сильнейший зверь в наших лесах, а их стадо не сможет одолеть даже сотня волков. Уцелеет молодняк, уцелеют брюхатые лосихи, будет, кому продолжить лосиный род. А наступит тепло и сойдет снег – вновь разойдутся лоси по лесам.
В одно из таких лосиных убежищ мы и надумали нанести визит в субботу, 23 марта. Разумеется, не для того, чтобы увидеть лесных великанов, а для исследования речки Щепец, возле которой в 1944 году шли тяжёлые бои. Надо было пройтись с прибором по льду – вдруг что покажет?
Субботнее утро выдалось холодным. Ночью мороз перевалил за 20 градусов, и день тоже не предвещал особого тепла. Нам, впрочем, от этого только лучше: наст не ослабнет, легче будет идти. В назначенный час группа «Поиск» собралась на квартире у Петра Михайловича. Из Пскова прибыли Антон с Александром Шанцевым, мы сели в уазик и поехали на место.
За окном промелькнули обгорелые руины городских окраин, и вот уже наша машина мчится по шоссе. Снег здесь белый, воздух чистый, и лишь торчащие по обочинам сухие палки борщевика немного портят картину. По мере удаления от города пропадают и они, и вот уже вокруг нас вполне красивый зимний пейзаж.
Мы оставляем машину в придорожной деревне, надеваем на плечи рюкзаки, и дальше идём пешком. Мороз дерет за уши, щиплет нос, но солнце светит уже по-весеннему. Понемногу мы согреваемся, а вскоре от нас начинает валить пар.
Мы проходим мимо заброшенных изб, мимо ещё крепких амбаров. Ещё совсем недавно тут жили люди: неэффективные и не вписавшиеся в рынок, по мнению российского руководства. Интересно, найдется ли на свете народ, который сможет угодить столь высоким требованиям наших продвинутых начальников?
Миновав две бывших деревни, мы выходим к бывшему полю. Когда-то оно пахалось, но при этой власти оказалось ненужным и теперь очень эффективно зарастает ракитой. Пройдя по полю, мы, наконец, подошли к Щепцу и углубились в лес.
Речка, или ручей Щепец начинается в Климовских болотах, сливается с Рожанкой, и впадает в реку Великую. Осенью и особенно весной воды тут полно, но летом и зимой уровень падет так, что местами куры в брод переходят. (Разумеется, на тех участках, где находятся бобровые плотины, сток регулируется этими животными).
Вот и сейчас – как только мы подошли к Шепцу, то увидели, что уровень воды за зиму упал, да настолько, что лёд надломился и просел. Вода тонкой струйкой текла по самому дну, а с краёв подо льдом были обширные пустоты. Образовалась настоящая заячья крепость! Волку туда не пролезть, и косые это сразу поняли. Вон, сколько их следов вокруг!
Рассматривая и фотографируя всё вокруг, я отстал от группы. Вот целый заячий перекрёсток – цепочки их следов тянутся с разных сторон и пересекаются на стыке старицы и нового русла. Вот мышка бежала, хвостиком махнула – след мелкий, суетливый. А в конце – красная капелька и мазки крыльев на снегу. Схватила мышку сова. Следы ласки – прыжки стремительные, уверенные. Ласка тоже до мышей большая охотница. А вот и следы волка. Судя по лапе, зверь сильный и молодой.
Будь я один, то, наверное, долго бы рассматривал снежную книгу следов. Но надо торопиться, догонять своих. Я спрятал фотоаппарат за пазуху. Перелез через ледяной залом. Пыхтя, преодолел участок с рыхлым снегом. И вышел как раз к месту нашего лагеря.
Режем сало, чеснок, лук. Рубим во льду прорубь и набираем воды в чайник. Подкрепившись, приступаем к работе. Первый сигнал не заставил себя долго ждать – совсем рядом обнаруживаем бывшую переправу. Как обнаруживаем? По проволоке, которой обвязывали брёвна моста. Щепец речка мелкая, но тот год (1944) был дождливым, и воды было много. Пехота, конечно, могла и вброд перейти, и стрелковое оружие на горбу перетащить, но для пушек и тяжелых миномётов переправа была нужна.
Сразу за речкой, на той стороне, тянется немецкий противотанковый ров. Но местность для танков и так почти непроходимая, поэтому их здесь не применяли. Во рву может быть что угодно, и мы идем с прибором туда.
Ходить по зимнему лесу трудно. Завалы деревьев, сугробы. Снег местами крепкий, местами рыхлый. Проваливаешься в незаметные воронки, в окопы. Понемногу мы скидываем свитера – на морозе жарко! Солнце светит вовсю, и загар быстро прилипает к рукам, шеям и лицам.
В конце концов, мы нашли какой-то крупный металлический предмет, но достать его не смогли. Лёд, полметра воды и метр глины – этого нам не осилить. Придётся подождать лета, когда спадет вода.
Поскольку поиски во рву ни к чему не привели, мы принялись исследовать русло речки. Валера надел «минимаг» и пошел впереди, остальные за ним следом. Местность здесь почти ровная, и поэтому речки и ручьи петляют, как пьяные пешеходы. Щепец сворачивает то вправо, то влево, то вообще делает почти полную петлю и начинает бежать обратно. Для того, чтобы через 100 метров опять развернуться и продолжить свой путь к Великой.
Мы петляем вместе с речкой. Вот Валера обнаружил одно место скопления железа, вот другое. Всё это заносим в карманный навигатор (уже научились им пользоваться), чтобы летом придти сюда и без помех найти это место. По иному нельзя – летом эти места изменятся до неузнаваемости. Где сейчас громоздятся льдины, будут цвести нежнейшие кувшинки. Деревья оденутся листвой. Хор лягушек будет закатывать вечерние концерты. Ну, разве не чудо – смена времен года? Разве мы не живем в самой чудесной стране, природа которой «умирает» каждую зиму, чтобы «воскреснуть» каждым летом?
Мне очень хотелось сфотографировать для читателей и «лосиный проспект», и большую бобровую плотину с замерзшим водохранилищем, но, к сожалению, до этих красот целых 8 километров. Туда и обратно – весь день потратишь. Не получится.
(«Лосиный проспект» — это место на Щепце, где лоси протоптали настоящую дорогу. Животные тоже не любят ходить, где попало, а предпочитают по возможности перемещаться по определенным тропам, чтобы тратить меньше энергии).
В одном месте Валера остановился, присел, встал, прошел назад и вперед. Кажется, тут лежит что-то длинное. Ствол от пушки? Всё может быть. После небольшого совещания мы решили пробить лунку и попробовать щупом – вдруг что и обнаружим?
В дело пошел топор, а потом пешня. Кусочки льда, блестя на солнце, летели во все стороны. Так вот отчего произошло слово «леденцы»! Пешня была крепко закалена и по уму отточена, так что дело быстро подвигалось. Вскоре лунка была готова.
Что такое? Мужики тычут щупом – никаких результатов. Кажется, прокалывают гнилое дерево или жесть, и всё. Ошибка с выбором места? Такое бывает, прибор не всегда точно «схватывает». На всякий случай рядом рубим вторую лунку.
И снова щуп ни на что не натыкается. Александр приносит свой прибор – у него катушка не боится воды, и сует в прорубь по самый аккумулятор. Слабый сигнал…. Кажется, что-то есть, но лежит на дне, глубоко увязнув в иле. И точно – уже сунув весь щуп в воду, натыкаемся на крепкое железо. Тут ему и лежать до лета. Ничего с ним не случится – пролежало почти семьдесят лет, пролежит ещё несколько месяцев. Взять его сейчас нереально.
В общем-то, на сегодня мы выполнили свою программу. Пора и домой. Для полноценных раскопок ещё не пришло время. Мы поворачиваем обратно к лагерю. Собираем вещи, и идём в обратный путь.
Прощай покудова, Щепец! Прощай, заячья крепость и лосиный бастион! Коли Бог даст и живы будем, наведаемся сюда летом.
