Повстанцы из светлых кабинетов
Во времена, когда Советский Союз дышал на ладан, а РФ ещё и не думала нарождаться (точнее, в правление незабвенного Горбачёва Михаила свет Сергеевича), прошел по нашим краям слух ужасный. Якобы Псковскую область хотят упразднить. Большую часть передадут Ленинградской области, остатки – Смоленской, Калининской. Надо сказать, что наша область была выделена как субъект РСФСР только в 1944 году, а до этого мы подчинялись непосредственно Ленинграду. Так что слух выглядел вполне правдоподобно.
Народ в районах отнесся к этому в общем и целом безразлично. Какая нам разница, будет Псков областной столицей или райцентром Ленинградской области? Ленинград тоже часть России, и притом не самая худшая! Может, и у нас порядку больше будет.
Так рассуждали мы на заводах и в колхозах, но у местной номенклатуры на этот счёт были свои соображения. Идти под власть Ленинграда, превращаться из здешних владык в тамошних «замов», «помов» и «и.о» им не хотелось категорически. Но ещё больше их пугали слухи о возможном драконовском сокращении управленческих штатов. (Мишка любил об этом говорить). И решили тут наши начальнички замутить маленький бунт местного значения, благо, была объявлена «демократия», и оргвыводов можно было не особенно опасаться.
Короче, в один прекрасный рабочий день по нашему цеху разнеслось: «Выключай станки! Кончай работу! Все на собрание! Директор речь говорить будет!»
Ну, выключили мы станки, собрались в кучу. Из заводоуправления приходит целая толпа – директор со свитой. И все в возбужденном состоянии. Это ещё что за невидаль?
Директор начал речь говорить. Мол, так и так, наша область, наша родимая Псковщина в опасности. Злые люди там, наверху, хотят её упразднить, а нас, таких замечательных скобарей, отдать под власть Ленинграда. Не допустим такого произвола! Наша область имеет богатейшую самобытную историю и культуру, неужели мы только на то и пригодны, чтобы стать занюханной ленинградской провинцией!
Гляжу я: мужиков вроде как проняло. Сбычились, насупились. Мол, не бывать такому! Директор и его свита видят такое дело, призывают быть готовыми к забастовке. Мол, когда надо будет, мы скажем, а пока работайте как прежде. Мужики согласно закивали.
А мне смешно стало, аж не сдержаться. Дело в том, что один тип из свиты ручки на животе сложил крестиком. А я только вчера анекдот услышал, как номенклатурные работники на своих съездах-пленумах друг другу тайные знаки подают. Чтоб, значит, мы не понимали, о чем они меж собой сговариваются. Всё таблицу я уже не помню, но ручки крестиком на животике означало: «А на нашей-то фабричке ни одной-то забастовочки!»
Ну, я и заржал в самый патетический момент, когда директор возомнил себя Александром Невским, а мои товарищи – его народным ополчением. К тому же я не забыл про классовый подход, которому столько лет учили коммунисты. С чего это вдруг наше начальство прониклось такой трогательной заботой о судьбе области? На нас им наплевать и растереть, значит, хотят на нашем горбу в свой рай въехать. Жаль, мои товарищи по цеху этого уже не понимали…
Тут на меня зашикали – мол, выйди вон и там смейся! Я отошел к станку, уселся на ящик и стал наблюдать, что дальше будет. Дальше директор ещё раз призвал народ к забастовочной готовности, и «повстанцы» помчались поднимать народ в соседний цех. Наши разошлись по рабочим местам. «Ну и чего вы так повелись на его речь? У них свои интересы, с нашим ничего общего не имеющие! Они нас за день сто раз купят и продадут!» Увы, понимания мои слова не встретили.
Потом я узнал, что нечто подобное происходило на многих предприятиях области. Налицо был сговор: судя по всему, производственная номенклатура выполняла тайный заказ номенклатуры партийной. Надо же было показать Кремлю свою возросшую силу! Я-то понимал, что вестись на эти разводки нельзя ни в коем случае: никогда номенклатура добра народу не мыслит. Но вот основная масса не понимала, и достучаться до неё было невозможно: к тому времени все прочно забыли про классовую борьбу. (Вспомнили в 1991 году, да поздно было…)
А потом прошел по области новый слух. Что, якобы, область ликвидируют, но штаты на местах сохранят. На этот раз никаких революционных выходок со стороны начальства не последовало: раз сокращать никого из них не будут, то псковской «самобытности» ничего не угрожает, стало быть! Тут и до моих товарищей по цеху стало что-то доходить…
К чему я вспомнил всё это? А к тому, что самый революционный класс (в смысле, тот, кто начинает мутить воду) – это не те, кому жрать нечего, а те, кому на званном графском обеде черную икру подали не в золотом тазу, а в позолоченном…
Что было потом? Потом в поддержку мятежной Литвы забастовала Прибалтика. Козе было понятно, что подстрекали тамошних рабочих их начальники. Далее они же содрали со своих подчиненных дневной заработок – в фонд поддержки этой республики. А потом начался грандиозный шухер в Кузбассе – забастовали шахтеры. Растоптали Горный устав, потребовали «свободы» и усиленной зарплаты. Среди подстрекателей были замечены лица из прибалтийских Народных фронтов и сотрудники скурвившегося КГБ.
И никто из этих кузбасских болванов, моих «братьев по классу», не задался простейшим вопросом – с чего это прибалты так близко к сердцу приняли проблемы кузбасских шахтеров, и что делают в их среде граждане с протокольными рожами? Наоборот, все почему-то решили, что классовая борьба себя изжила, и эта сомнительная публика искренне желает им добра.
Прошло совсем немного времени. СССР умер (и не приказывал нам долго жить!). Шахтёры и прибалты получили свою долгожданную «свободу», но не зарплату. От нарушений техники безопасности начались аварии на шахтах. Но странное дело: когда они попробовали по старой памяти протестовать, как в «проклятом Совке», то их бунт был подавлен молниеносно. Куда-то подевались пламенные демократы и народнофронтовцы, не заметно было на тех пикетах и ребят с характерным чекистским выражением лица. Всем начальникам вдруг стало наплевать на рабочих. Ишачьте за полпуда муки и полкило мармеладу в месяц, это и есть та самая свобода, которую вы добивались и которой вы достойны. А мы тем временем будем строить свой маленький капиталистический рай…В общем, нас в очередной раз обманули и въехали в рай на нашем горбу. И случилась та же история во всех бывших соцстранах: хотя жизнь после победы «демократии» резко ухудшилась, серьёзных протестов не было. Некому стало их организовывать.
И вот гляжу я на нынешний бардак, и очень он напоминает мне те «славные» денёчки. Судя по всему, рентабельность Путина пошатнулась, и его власть в опасности. Пока Запад терпит Владимира Владимировича, но очень может быть, что скоро мы услышим, что «это дорогой, это плохой Путин, мы назначим вам хорошего, дешёвого Путина!»
(В странах Латинской Америки (которая является аналогом путинской России) тамошние диктатуры потому и уступили место «демократиям», что генералы оказались нерентабельны – правда, там ещё и партизаны помогли, взрывая нефтепроводы, электростанции, уничтожая собственность янки).
Ничего хорошего я в этом не вижу. По сути, у нас выбор, как у товарища Сухова из кинофильма «Белое солнце пустыни». «Сразу хочешь умереть, или сперва помучиться?» Так вот, для нас Путин – это «сперва помучиться, а потом умереть», а либералы – «умереть сразу». (Латинская Америка живет и при «демократии», но Россия слишком большой кусок, им можно подавиться, и потому они нас расчленят).
Так что не удивляйтесь, если в один «прекрасный» день вы услышите призыв идти на баррикады от очень странных личностей! Погодите, нам ещё надоест слышать ругать в адрес Владимира Владимировича. Более того, нас, возможно, силком погонят на демонстрации и забастовки. Кто? Да те, кто сейчас является опорой режима: олигархи да полицаи…
