Памяти товарища

Южная столица области встретила пронизывающим холодным ветром и дождём. Разбрызгивая лужи, наша машина въехала в Великие Луки. Так, теперь надо найти Свято — Вознесенский собор. Это не заняло много времени. До начала отпевания оставалось ещё часа три, оставив машину на площади, мы пошли по городу.
Долго бродить под дождём было неприятно, и вскоре мы приземлились в подходящём кафе. Заказали еду, сели за стол. И потекли разговоры, воспоминания. Мы вспоминали Александра Додонова, с которым нас связывали партийные дела и годы, возможно, лучшие в нашей жизни.

Он пришёл в партию, в наше псковские отделение, когда власти уже поняли, что это за организация. Что организовались мы сами, что за нами не стоит никакой Госдеп и никакой олигарх. То есть «крыши» нет, как нет и желания продаться (простите, «взаимовыгодно сотрудничать»). И отдали заказ чмырить нас по полной. К чести псковской милиции, надо признать, что до крайностей не доходило, но пакостей было предостаточно.
И вот тут-то Александр Додонов проявил себя настоящим бойцом. Зная законы, он хладнокровно требовал их исполнения, не реагировал на угрозы и издевательства, а упорно гнул свою линию. И постепенно стали появляться небольшие победы. В том, что мы отвоевали право собираться возле памятника Пушкину и няне — огромная заслуга Александра.
(Право это впоследствии было благополучно просажено «правильными» партиями с хорошей «крышей»).
В 2014 году он поехал воевать на Донбасс. Сам, добровольно. Никто его туда не тащил. Но на народ Донбасса обрушилась беда. И он встал на защиту, потому что не мог поступить иначе. Не в его это было характере.
Специальная военная операция застала его дома, в Великих Луках. И он вернулся на Донбасс, хотя понимал, что лёгкой победы не будет, что Украина — не дурилка картонная, какой её изображала официальная пропаганда.
И вот наш Саня погиб. Погиб, отодвигая линию фронта от Донецка, защищая город от обстрелов взбесившихся нациков. Погиб смертью солдата. Когда наступит мир, на донецкой земле встанут новые памятники — солдатам, погибшим уже в этой войне. И на одном из них будет выбито имя Додонова Александра Николаевича…
Мы сидим, вспоминая, как ездили в Москву на партийные мероприятия, как работали во Пскове. И было чувство, что Саня по прежднему сидит рядом с нами за столом.
Стрелки часов приближались к цифре «2». Пора идти к собору. Там, у входа, уже стояли товарищи из Москвы и Питера, родственники Александра, и просто его друзья и знакомые, пришедшие проститься. Вскоре подвезли гроб (открытый). Наш Саня лежал в нём непривычно молчаливый и тихий. На его лице были следы взрыва.
Священник начал заупокойную службу. Неспешно текли слова молитвы, сизый дым поднимался от кадила ввысь. «Со святыми упокой…» Горели свечи в руках собравшихся. Священник просил у Бога принять душу Александра в небесные селения, простить ему все прегрешения, вольные и невольные. И каждый присутствующий, верующий или атеист, хотел того же.
Служба закончилась, и теперь надо ехать на кладбище. Мы пристроились в хвост колонне, и доехали без проблем. На кладбище уже ждали военные оркестр и официальные лица. Гроб поставили на табуреты, и началось прощание. Хорошие слова сказали представитель администрации Великих Лук и военкомата. С краткой речью выступил друг Александра, Армен Беньяминов. Подошли к гробу все присутствующие. А дождь всё лил и лил, и усиливался ледяной ветер.
«Прощай, Саня — сказал я — Прощай. Ты отдал всё за наш народ, даже свою жизнь. Какие ещё могут быть речи?»
Гроб накрыли крышкой и опустили в могилу. Раздался троекратный салют. Военный оркестр грянул «Союз нерушимый» (точнее, гимн Российской Федерации, но до сих пор эту мелодию все воспринимают как преждний гимн). Действительно, либо Союз нерушимый, либо кровавая каша: третьего на постсоветском пространстве не дано.
Присутствующие были немного удивлены. «Сколько лет человека менты гоняли, а теперь хоронят с такими почестями». Хотя, удивляться нечему: это и есть национальное единство в действии. Не показное, как раньше, а настоящее. По иному, видимо, невозможно было вбить его в наше общество, как только через войну. И за него, за это единство, отдал жизнь наш товарищ…

Похороны Александра Додонова с воинскими почестями (видео)

По обычаю, мы скинулись, кто сколько может, и вручили деньги брату Александра. Оставаться на поминки не стали — ехать до Пскова далеко, да и помянули уже в кафе. Только я выпил стопку горькой. Поклонился кресту на свежей могиле: «Прощай, Саня… прощай».
На следующий день я работал. Вдруг с серого неба раздались трубные звуки. Я поднял голову: между туч пролетала стая журавлей. Сильный ветер отбрасывал их, но птицы упорно выстраивали клин и пробивались все дальше и дальше. На память пришли всем известные строки:
«Мне кажется порою, что солдаты
С кровавых не пришедшие полей
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времён тех дальних,
Летят и подают нам голоса
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?»
Я стоял и смотрел на летящих птиц. Немного отлегло от сердца. Как будто это наш Саня сейчас из-под небес по птичьи окликает всех нас, кого оставил на земле…

Рахим Джунусов

Источник: Другой Псков

 Распечатать запись

Метки: А. Додонов, Донбасс