С поличным
Вы, наверное, в курсе, что сейчас Украина и Польша усиленно дружат? (Понятно, против кого). Причем процесс дружбы зашел так далеко, что Польше нынче позволено поднять вопрос о Волынской резне, а Украина в данном случае даже не думает выгораживать бандеровских палачей. Но только в этом, единичном, конкретном случае!
Исходя из этих соображений, сейчас на Украине проводятся раскопки мест массового захоронения убитых поляков. И вот там-то, в этих рвах-могилах, недавно было найдено такое…
Но оставим на время украинские рвы, набитые замученными поляками, и вернёмся в Россию. Есть у нас Тверская (ранее – Калининская) область, и есть в этой области посёлок Медное. Сам по себе посёлок как посёлок, если бы не одно «но» — он проходит по так называемому «Катынскому делу» как одно из мест массовых расстрелов пленных польских офицеров. Главный мемориал, перед которым преклоняют колени президенты России и Польши, разумеется, в Катыни (Смоленская область), но и в Медном якобы тоже были расстрелы, хоть и в меньших масштабах.
Поэтому тут тоже отгрохали мемориал «расстрелянным полякам», хотя и не такой шикарный, как в Катыни.
Дело в том, что до войны тут было секретное кладбище, где хоронили расстрелянных бандитов. (Практика советских «органов» исключала обнародование мест захоронения лиц, расстрелянных по приговору суда, дабы их могилы не стали предметом поклонения). В годы Великой Отечественной войны немцы не дошли до этих мест. Здесь располагался наш военный госпиталь, а возле госпиталя было так называемое госпитальное захоронение.
Ну так вот, в 1991 году сюда прибыла официальная экспедиция от СССР (горбачевцы) и Польши. Цель – накопать как можно больше доказательств «сталинских преступлений», в данном случае, доказать на практике расстрел пленных поляков.
С собой ответственные лица притащили экскаваторы, и перерыли всю округу на глубину, до которой мог дотянуться ковш. Было очевидно, что азами поисковой практики они не владели, иначе бы знали, что нетронутый слой земли легко отличить от копаного, пусть даже семьдесят лет назад. Не говоря уже о том, что экскаваторы тут совершенно излишни, военные могилы неглубоки. (Человек с лопатой сильно уступает по мощности экскаватору).
Ну так вот, хоть они перерыли там всё чуть ли не до центра земли, нашли только останки 272-х человек. Характерные дырки в черепе (неопровержимый почерк НКВД) были только у 12-ти. Понятно, что остальные – советские солдаты, умершие от ран в госпитале. К тому же не представляло труда поднять архивы и выяснить, какой госпиталь там стоял, сколько бойцов в нём умерло, их фамилии и место призыва.
Вместо этого наши закоренелые «правдолюбцы» и сталиноборцы устроили там мемориал, и написали на памятнике, что «тут лежат останки 6311 польских полицейских и военных, уничтоженных советской властью в 1940 году». Во как!
Всё у неполживцев было просто прекрасно. Но недавно произошла у жуликов промашка ужаснейшая. А именно: в Волынских могилах были обнаружены останки польских полицейских, якобы расстрелянных в Медном! Причем ошибка исключена – найдены полицейские жетоны и обрывки полицейских мундиров. Феномен – убитые Сталиным нашлись за тысячу километров от Медного, и вдобавок прожили после своего расстрела (в 1940 году) как минимум ещё пару лет!
Возник маленький скандальчик, который, впрочем, быстро замяли. Ну не отказываться же от такой красивой версии о сталинских палачах, замордовавших неповинную Польшу!
Спецы по Катыни изворачивались, как змеи под вилами, уходя от неудобных вопросов. Так, главный из них, пан Ярослав Ольбриховский, автор 6 (шести!) книг о Катынском расстреле, выдвинул очень оригинальную версию. Отвечая на вопрос журналиста: как в волынских могилах могли оказаться жетоны и мундиры польских полицейских, якобы убитых в Медном? – он ответил, что в Польше было обычным делом, когда военные и полицейские меняются мундирами. Якобы, в знак крепкой военной дружбы!
Любой поисковик скажет, что жетон является неопровержимым удостоверением личности. Жетон – это и документ, и смертный медальон (для этого он и существует!). И что за странный «обычай» — военным надевать полицейский мундир, а полицаям – армейский? Такого не могло быть даже в Польше!
Так что нет в Медном никаких расстрелянных поляков. А есть останки советских бойцов, умерших от ран в госпитале, и небольшое количество расстрелянных по приговору суда советских граждан. Всё! Не может быть там поляков, хотя бы потому, что до тех краёв не дошли немцы. И, стало быть, поляков просто некому было расстреливать.