Белые звёзды на тёмной воде

            Вот и август на дворе. Раньше со второго числа этого месяца (праздник Ильи-пророка) начинались дожди, ощутимо холодало, начинал падать лист с деревьев. («Илья даст гнилья»). В общем, чувствовалось приближение осени.

Сейчас, в связи с изменением климата, дождей мало и жара под тридцать. Рябина уже покраснела, на берёзах ни одной желтой пряди. Даже осины и тополя, обычно первыми начинающие листопад, и не думают сбрасывать лист. Ягод мало, грибов нет и в помине.

Птицы вывели потомство и покинули гнёзда. Заметно увеличившиеся стаи ласточек сидят на проводах, как нотные знаки. Стаи аистов ходят по скошенным полям и усиленно кормятся: готовятся к дальней дороге. Времени им осталось мало, а сил надо накопить много. Погодите, через три недели не увидите ни одного аиста – улетают они всегда все разом.

День заметно уменьшился. «Пётр и Павел час убавил, Илья-порок ещё два уволок». Действительно, светлое время суток заметно сократилось.

Трава прекратила рост и даже немного просела. Цветов, по сравнению с июлем, поубавилось. Тряхни сейчас траву – на землю посыплются семена. Всё-таки август…

Группа «Поиск» выехала в район станции Ритупе, чтобы произвести поисковые работы в водах реки Утроя. Ритупе – маленький посёлок неподалёку от Пыталово. С 1920 по 1940 год это была территория Латвии, отсюда и название. (Латыши здесь никогда не жили).

Мы выехали с линии Сталина, свернули налево, и через четыреста метров оказались в соседнем Пыталовском районе. Проезжаем мимо взорванного дота, мимо креста, отмечающего родник, сворачиваем на Стехны. Потом ещё поворот, и вот мы на месте.

            Слева – скошенное поле, на котором лежат рулоны сена, справа несёт свои воды Утроя. Несмотря на жару, воды в ней не убавилось, река всё так же полноводна. Вероятно, в верховьях, в Латвии, прошли дожди.

Стуком клювов нас приветствует семейство аистов. Увидев, что мы остановились тут надолго, аисты перебазировались на другой конец поля и продолжили кормёжку.

А мы выгружаем уазик, достаём надувную лодку, топор, веревки, помпу. Надуваем лодку с помощью пожарной воздуходувки. Михаил надевают водный костюм, ласты, цепляет груз и идёт в реку. Стоя по пояс в воде, надевает маску с трубкой и ныряет. Вода совсем тёплая.

            Задачей Михасика является обследовать пару многообещающих мест на дне Утрои. В июле 1941 года сюда упал наш подбитый самолёт СБ (скоростной бомбардировщик). И хотя за прошедшие годы местные мужики многое растащили, да и мы тут работали уже не раз, поискать имеет смысл.

Михасик плывет, как Ихтиандр, лишь изредка выныривая на поверхность вдохнуть воздух. (Акваланга у него нет). Большую пластиковую бутылку он тащит за собой. Это – буёк, и когда он найдёт что-нибудь на дне, то привяжет веревку буйка к находке, отмечая, таким образом, место. Вообще, пластиковые бутылки очень нужная вещь в водолазном деле: из них можно сделать примитивные причалы, плоты.

Михась довольно скоро нашёл что-то на дне. Что конкретно – не разглядеть. Отметил место буем, и позвал нас. Мы вывели наш «крейсер» на воду, махая веслами, поплыли туда.

            Вода цвела. Но не затхлой ряской, а более благородным цветом. Белоснежные водные лилии отражались в тёмной воде. Местами их было мало, местами много и они образовывали «созвездия», как звёзды на ночном небе. Под самой поверхностью шныряла мелкая рыбёшка (крупняк сейчас на дне лежит, жару пережидает). Шустрые водомерки перебегали с листа на лист, рискуя быть съеденными. В общем, жизнь на поверхности кипела.

            Найденный предмет лежал ближе к другому берегу, вот туда мы и причалили, хоть и с трудом (берега у Утрои крутые, особенно правый). Вытащили помпу и долго искали ровный участок, на котором её можно установить. Нашли, размотали шланги, и приступили к работе.

Валера с лодки должен был осуществлять непосредственно размывку грунта. Михась, плавая рядом с лодкой, помогать ему. Саня взял лопату, прибор, и пошел в свободный поиск вдоль берега. Эдик был за моториста, а я – помогать им всем.

Сначала работа не заладилась. Вырубили длинную жердь, привязали к ней конец шланга, и получился прекрасный водомёт. Лодку сносило куда угодно, якорь не держал. Тогда привязали к ней веревку, и автор этих строк вытравлял её по мере надобности – короче, длиннее.

            Конечно, по уму было был правильнее перекинуть трос с одного берега на другой и по нему пустить лодку (как паром), но у нас не было такого длинного троса.

Но как бы то ни было, теперь, когда лодка не могла уплыть, работа пошла. Помпа вовсю качала воду, Валера орудовал шестом с привязанным шлангом. Михаил плавал рядом, а когда уставал, ложился на воду отдыхать.

            Примерно через час Михасик нырнул и доложил – размыто хорошо, предмет прощупывается. Правда, из-за поднятой мути нет никакой видимости и непонятно, что это такое.

Собравшись с духом, Михаил нырнул ещё раз, поднатужился, и вытащил кусок самолётного крыла. Не очень большой, но и не совсем маленький. От того самого СБ…

(Кстати, останков летчиков тут нет: они успели выпрыгнуть с парашютами, но попали в немецкое расположение и фрицы их расстреляли).

Стало ясно, что больше ничего в этом мест нет, и мы переходим на другое. Перетаскиваем по берегу помпу, тащим шланги. Располагаемся возле большой ольхи, наверняка видевшей войну. Снова запускаем помпу, привязываем лодку к дереву, и начинаем всё сначала.

            Саня походил вдоль берегов, нашёл кусок самолётной отшивки. Разделся и прыгнул в воду (плавает он отменно), стал исследовать дно. И довольно скоро отыскал самолётную деталь!

Мы снова промываем дно. Мутная вода, поднятая со дна, медленно уносится течением. Жара под тридцать, ни ветринки, лишь после обеда на небе стали появляться облака. Вид отсюда, с правого берега, открывается просто великолепный. Скошенное поле на левом берегу, вдалеке виднеются избы. Метрах в трехстах находится железная дорога, и слышно, как там проходят поезда.

            Правый берег не только крутой, но ещё изрезанный бобровыми норами. Плотины на такой полноводной реке им строить без надобности. Вокруг растут дубы, берёзы, клёны, и все они перевиты диким хмелем и вьюном. Благодать…

Мы размыли и второе место. Михасик нырнул и доложил, что по дну реки тянется борозда, которая понимается и заканчивается как раз тут, на этом месте. Здесь явно что-то лежит, но лежит глубоко в земле, не взять ничем. Возможно, это самолётный двигатель? Мы не знаем. Знаем только, что с нашими возможностями его не вытащить.

Когда мы поняли это, то стали собираться. Смотали шланги и веревки, взяли помпу, сели в лодку и за один рейс переправились на другой берег, к машинам. (Водоплавающие Михасик и Саня были уже там).

Вытащили лодку и сели перекусить, чем Бог послал.

            Тем временем подул ветер и принёс долгожданную прохладу. Лилии на воде закружились в невероятном танце. Красиво, как в сказке. Не хватало только плывущего Буратино или Дюймовочки, сидящей на листе.

            Над нами закружили аисты. Увидели, что мы собираемся уезжать, и пошли на посадку, правда, подальше от нас. Ну да ничего, через пять минут мы уедем, тогда всё поле будет ваше.

             Мы вернулись на линию Сталина и привезли сегодняшние находки. Негусто, но что есть. Там уже имеются два самолётных винта, большой кусок крыла, можно подумать о какой-нибудь композиции на лётную тему.

            День заканчивался. Мы поговорили с охранниками, и, провожаемые лаем караульных овчарок, поехали домой в Остров. Горячий воздух от нагретого асфальта врывался в кабину уазика, Валера уверено вел машину, а большинство поисковиков дремало на ходу.

Рахим Джунусов

Источник: Другой Псков

 Распечатать запись

Метки: водолазы, группа "Поиск", поисковое дело, Утроя