Олигарх (2 часть)
Гитлер любил разжалобить своих фанатов байками о своей якобы бедной семье. Мол, тяжелое детство было у меня, чугунные игрушки… В действительности семья таможенного чиновника Алоиза относилась к среднему классу, причем к его верхним слоям. Ни о какой нужде там и речи не было. Более того, с годами жалование фатера росло, а потом умер Иоганн Непомук и оставил своему незаконнорожденному, но всё равно любимому сыну все свои деньги. Алоиза по долгу службы постоянно переводили с места на место, но после выхода на пенсию он обосновался в Леондинге (возле Линца), где купил добротный и просторный дом. Дом этот его сын, когда стал фюрером, объявил местом своего рождения (ну не хотелось ему рождаться в глухой дыре Браунау!).
После Адольфа в семье родился сын Эдмонт (умер в шесть лет от кори) и последней дочка Паула (эта выжила). Старший сын, Алоиз (от Франциски Матцельсбергер), был разгильдяем, в 14 лет сбежал в Вену, где устроился официантом и имел две отсидки за обворовывание пьяных. С семьёй он порвал окончательно. Таким образом, Адольф остался единственным сыном, любимчиком матери и старшей сестры Ангелы, которые души в нем не чаяли. Какой хорошенький был мальчик – послушный, красивый, в церковном хоре, как ангел, пел… И что из него потом выросло…
Пока Адольф был мал и учился в начальной школе, проблем и в самом деле не было. Они начались, когда будущий фюрер германской нации вступил в переходный возраст и учился в гимназии.
По воспоминаниям учителей, юный Гитлер был учеником способным, но ленивым. Очень любил рисовать и достиг в этом деле выдающихся успехов. Также неплохо шли дела с историей и немецким языком. Но точные науки, требующие для изучения не только способности, но и труд, ему не давались. Точнее, он не хотел стараться.
Пока жив был фатер Алоиз, тот держал своё чадо в ежовых рукавицах, и всё шло более-менее хорошо. Адольфу было 14 лет, когда фатера хватил удар, и он скончался. У юного Гитлера камень с души свалился! Мать ни в чем не могла ему отказать, и любимый сынок окончательно избаловался. Дела в школе шли всё хуже и хуже, и полный курс обучения он так и не окончил, став, как говорят русские, «гимназистом в отставке». Через полгода после смерти муже Клара продала леондингский дом и семья переехала в Линц.
Адольф шьет у лучших линцких портных фрак, шикарное пальто и мать безропотно оплачивает все расходы. Целыми днями он шатается по городу в котелке, белых перчатках и с тросточкой. Он постоянно «заседает» в кафе «Баумгартен», где собираются местные сливки общества, разглагольствуя о живописи и вообще об искусстве. Уже тогда он ясно давал себе отчет, что принадлежит к буржуазии, и что он гораздо выше всякого простонародья. Этот период своей жизни он впоследствии будет считать самым счастливым – ни забот, ни хлопот, делай, что хочешь.
А желания у Адольфа были самые разные. То он проектировал мост через Дунай, то строил планы реконструкции Линца, то вдруг увлекался социологией и искал пути разрешения пролетарской проблемы. Увлечения юности, скажете вы? Но став фюрером, он прикажет построить этот мост. А в марте 1945 года, когда Красная Армия стояла у ворот Берлина, Гитлер велит принести ему в подвал Имперской канцелярии макет Линца, и будет часами стоять над ним, внося изменения и вспоминая золотую молодость. Ах, как всё хорошо начиналось! И как скверно заканчивается…
Но ведь рано или поздно придется самому зарабатывать на жизнь. Что тогда? О, юный Адольф позаботился об этом! В меру своего ума, разумеется. Чтобы раздобыть деньги, причем деньги большие, не надо долго и нудно учиться, потом работать. Надо купить лотерейный билет и получить главный выигрыш, только и всего! И Гитлер вбил себе в голову, что судьба просто обязана помочь такому замечательному юноше, как он. Помните, как отставной гимназист Корейко из «Золотого телёнка» точно также решил, что найдет кошелек с большими деньгами, и после этого можно будет всю оставшуюся жизнь прожить не работая? Сходство, как видим, поразительное.
Корейко так и не нашел долгожданного бумажника и пошел в подпольные миллионеры. Гитлер ничего не выиграл в лотерею и подался в фюреры. От такого разочарования его чуть кондрашка не хватила. Зареванный, он прибежал к своему другу Августу, и закатил такую истерику, которой тот никогда в жизни не видел – ни до, ни после!
«И вот Адольф наш на свободе, острижен по последней моде, как денди лондонский одет, и наконец увидел свет…»
Чадолюбивая мамаша летом 1906 года отправляет своего ненаглядного сыночка в Вену, поступать в Академию художеств. Гитлер к тому времени прожужжал уши всей округе о своей гениальности – уж такого вундеркинда везде с руками оторвут! Адольф едет в столицу с тугим кошельком, ничего не делает, целыми днями шатается по городу, вечера проводит в Опере. Поступление в Академию он откладывает на будущий год. Возвращается в Линц, бездельничает. Пробует учиться музыке, но бросает это дело.
В 1907 году вновь едет в Вену для поступления. И проваливается! Какой удар по самолюбию! В «Майн кампф» он объяснил это, разумеется, «еврейскими кознями», но на самом деле ректор Академии, еврей по национальности, не побрезговал побеседовать с провалившимся абитуриентом Гитлером и посоветовал ему попробовать подать документы на архитектурный факультет. Но туда его тоже не берут – не окончил гимназию.
Матери Гитлера 47 лет, но она кажется старухой. От огорчения за сына у неё развивается рак, и она умирает 1 декабря 1907 года. Адольф возвращается домой, хоронит мать рядом с отцом на леондингском кладбище, и едет обратно в Вену.
Позже он будет врать о том, что якобы остался без гроша, но это не соответствует истине. На самом деле его совокупный ежемесячный доход тогда составлял 125-130 крон, причем доставался он ему без всякого труда. Германия и Австро-Венгрия были государствами с поразительно развитой (по тем временам, разумеется) системой социального страхования, и Гитлеру причитались ежемесячные выплаты из родительского наследства плюс сиротская пенсия, которую он получал обманом, выдав себя за студента. А 130 крон были большой суммой, не всякий инженер тогда зарабатывал столько.
Итак, Гитлер снова в Вене. Он снимает комнату, вскоре туда же приезжает его линцкий друг Август Кубицек для учебы в консерватории. Они оплачивают жилье поровну.
Казалось бы, деньги есть, крыша над головой есть, чего ещё надо? Знай себе учись! Но Гитлер не таков. Каждый вечер он проводит в Опере (дорогое удовольствие!), днем торчит в кофейнях, обжираясь пирожными (ненормальная страсть к кондитерским изделиям будет сопровождать его всю жизнь). Запоем читает газеты. В Европах принято болтать на политические темы, и тут Гитлер в каждой бочке затычка – часами ораторствует в кафе. Вена была гнилым городом (как, впрочем, все тогдашние столицы, включая Петербург), 10% населения было заражено сифилисом, папаша Фрейд и Захер-Мазох нашли тут благодатнейшую почву для своих исследований, так что Гитлер пристрастился к чтению трудов о половых психопатах – обстановка, так сказать, располагала. А как же Академия художеств? Опять не повезло, опять не приняли.
Дружба с Кубицеком разваливается. Гитлеру был нужен не столько друг, сколько восторженный слушатель, но Кубицеку некогда страдать ерундой, он подрабатывает, как большинство студентов. Осенью 1908 года Августа призывают в армию, а когда он уходит, Гитлер съезжает с квартиры, не оставив своему бывшему другу даже записки – ему стыдно признаться в своем очередном провале.
В это же время Гитлер начинает увлекаться патологической антисемитской писаниной, зачитывался расистскими газетами. Теперь он – «специалист» по расовому вопросу. Времени для живописи у него нет.
А родительское наследство меж тем подходит к концу. Гитлер продает свою шикарную одежду, переезжает в рабочий квартал. Но работать он не может, так как не занимался этим никогда в жизни. В конце концов, он – бездомный и безработный. Бомжует, перебивается случайным заработком. Спит в парке на скамейках. Об этом периоде его жизни – с сентября по декабрь 1909 года – никаких свидетельств нет. Полный крах? Нет, судьба улыбнулась Адольфу.
В ночлежке для бездомных он познакомился с Райнхольдом Ханишем, судетским немцем. Они сдружились. Неунывающий судетец стал для Гитлера отцом, матерью и нянькой одновременно. Перво-наперво он сумел устроиться в ночлежке до конца февраля. Вместе с Гитлером они убирают снег, таскают чемоданы на вокзале. Пробуют поработать на стройке, но через два дня прораб выгоняет Гитлера – слишком слаб и бестолков.
Ханишу приходит в голову спасительная идея: Гитлер будет рисовать картины, он их продавать, а доходы – пополам. Но у них нет ни красок, ни холстов. Гитлер вспоминает, что у него есть горбатая тётка Иоганна, и пишет письмо в Шпиталь с просьбой помочь материально. Мол, учусь в Академии, бедный студент, денег на кисточки не хватает. Тётка, души не чающая в любимом племяннике, тут же высылает сто крон. Этого хватает и на кисти, и на пальто, да ещё на жильё остается. Вместе с Ханишем они поселяются в одной весьма хорошей общаге.
Отныне Гитлер рисует картины, а его друг бегает по городу и продает их. Нужда отступает. По вечерам будущий фюрер варит сладкую кашу. Правда, его картины покупают в основном мебельщики-евреи, но это ерунда, лишь бы платили (разумеется, ни единого плохого слова они от Гитлера не слышат – бизнес есть бизнес!). Жизнь налаживается? Как бы не так!
Как только жареный петух перестал клевать Гитлера в соответствующее место, он моментально обнаглел и разленился. Целыми днями он болтает о политике и еврейском вопросе с обитателями общаги, а приходит Ханиш – ничего не сделано. В ответ на его упрёки Гитлер исчезает на несколько дней, снимает квартиру, ходит в Оперу, обжирается пирожными, а когда деньги кончаются, приползает обратно. И так несколько раз. В конце концов, они крупно поругались, и Ханиш ушел. Для Гитлера это катастрофа. Он не может работать без надсмотрщика, не может сам продать свои картины. От злости он пишет донос на бывшего друга, обвинив его в краже 50 крон. Полиция верит Гитлеру, и Ханиш отсидел шесть суток ни за что ни про что. Больше они никогда не встречались. Впоследствии Ханиш расскажет об этой истории журналистам, чем вызовет гнев всесильного германского фюрера. В 1938 году, сразу после аншлюса, Ханиш был арестован гестапо и быстро умер в застенках «от воспаления легких»… Гитлер был очень поганый человек.
Оставшись в одиночестве, Адольф впадет в панику. Никто из общаги не желает ему помочь, а сам он – лопух лопухом. Он снова пишет письмо тётке Иоганне, и она снимает с книжки все сбережения. Гитлер получает свою долю наследства и чувствует себя миллионером. Денег хватит на два года. О своих сёстрах, которые гораздо беднее его, Адольф даже не вспоминает. Зато они помнят о нём, и добиваются через суд, чтобы сиротская пенсия отныне шла не ему, а младшей сестре Пауле.
Однако Гитлер нашел в себе силу воли, чтобы приучить себя к труду. Он поклялся, что никогда больше не будет бедным. Он научился работать без надзирателя, стал следить за собой, и успешно продавать свои картины. Жизнь вновь улыбнулась ему. Одна беда – армия, от которой он успешно «косил» всё это время, и которая, кажется, нашла его. От одной мысли о казарме Гитлера пробирает дрожь. Поэтому в мае 1913 года он уезжает в Германию, в Мюнхен. Он поселяется в Швабинге, посещает пивные, разглагольствует о политике. А неподалеку, на Зигфридштрассе, живет скромный эмигрант из России, некий Владимир Ильич Ленин… (нет никаких свидетельств, что они были знакомы).
Дела Гитлера идут неплохо. Он даже покупает небольшой земельный участок. Но тут приходит новая пакость – австрийская полиция пронюхала, куда скрылся призывник Гитлер, и отправила запрос в полицию Мюнхена. Гитлера хватают прямо в мастерской и тащат в участок. Тот пишет слезливое письмо – мол, бедный художник, то да сё – и его отпускают. С условием – самому прибыть в Зальцбург на призывную комиссию. 5 февраля 1914 года он прибывает на медицинское освидетельствование. Диагноз врачей – «К службе непригоден». Белобилетник, значит.
28 июня 1914 года в Сараево «сербским» террористом Гаврилой Принципом был убит наследник австрийского престола с супругой. События вышли из-под контроля. Европу охватила военная истерия. Плакаты на улицах Вены и Берлина призывали убить всякого русского, француза, англичанина. (В Лондоне и Париже, разумеется, немца и турка). Шовинистический бред нарастал. Служители культа, монахи и монашки, призывали к резне. Охваченные «патриотическим» угаром толпы высыпали на улицы европейских столиц.
(Достойно примечания – русские восприняли весть о войне гораздо более сдержанно. Лишь на Невском в Питере появились кучки монархистов с портретами и хоругвями – основная масса народа как чуяла, что добром это не кончится).
1 августа 1914 года, при огромном скоплении горожан, с балкона королевского дворца в Мюнхене был зачитан приказ о мобилизации немецкой армии. Фрицы шалели от избытка чувств. В той толпе был и Адольф Гитлер. В порыве полного восторга он сорвал с головы шляпу, упал на колени, и возблагодарил небо за то, что живет в такое великое время.
Чужая душа – потёмки. Почему Гитлер, постоянно уклоняющийся от службы в армии мирного времени, добровольно пошел на войну, хотя имел белый билет и мог этого не делать? Кто знает. Но в тот же день он написал письмо с просьбой зачислить его, австрийца, непригодного к военной службе, в боевой германский полк. Просьба была удовлетворена.
(Продолжение следует).
