Энциклопедия русской жизни

Как сейчас помню: проходили мы в школе пушкинского «Евгения Онегина». Учительница говорит – мол, этот роман в стихах есть энциклопедия тогдашней русской жизни. Но мне этот довод показался неубедительным хотя бы потому, что данное произведение описывает жизнь лишь дворянства, причем его верхнего слоя, а огромные народные массы при этом остаются «за кадром». Какая же это «энциклопедия»?
Позже, когда подрос, понял, что создать подобное не под силу никакому писателю. Вон, Бальзак всю жизнь писал «Человеческую комедию» — да так и умер, не завершив свой титанический труд.
Что касается нашей жизни, то у русских с этим делом гораздо хуже. Русского Бальзака не было и нет, и перспективы его появления туманны. Более того, никто из наших писателей, как я думаю, никогда не ставил перед собой подобной цели – стать русским Бальзаком. Очень петербургский Достоевский, замаливающий грехи молодости моралист Толстой, добрые баре Некрасов с Тургеневым… все не то, всё не из той оперы.
Поэтому энциклопедией современной русской жизни я считаю написанную в 1877 году книгу Альфонса Доде «Набоб». Да-да, не удивляйтесь. Время в России в данный момент движется вспять, и французский роман о жизни Второй Империи Наполеона Третьего поразительно гармонирует с российской реальностью 21-го века. Разница лишь в языке да в костюмах (в ту пору крутые носили не пацанский прикид, а прикольные фраки с цилиндрами).

Сюжет таков – в Париж с расчётом на ПМЖ приезжает реальный пацан Бернар Жансуле (Погоняло – Набоб). До этого он кантовался в Тунисе, где набашлял кучу бабосов. Ему надо купить звание «честного человека». Он кормит-поит всякую столичную шваль, а эти парижские – такие «редиски», совсем совести нет, сколько не давай! Все тянут с реального пацана бабки, все хотят грантов на всякие «проекты». В Тунисе гораздо проще было – сунул кошелёк в карман паши, и вытворяй, что хошь, а тут…
Всякая парижская тля из себя аристократов корчит, а бедного богатого Жансуле презирает за то, что его папаша был «металлистом» (торговцем металлоломом). Да он бы их всё равно построил, но дело в том, что в Париже уже кантуется его бывший друган, а ныне банкир Эмерленг. В молодости они с ним последний кусок хлеба делили, а как приподнялись и женились, тут всё и началось… Короче, ихние шмары меж собой не поладили, ну и мужиков друг против друга настропалили! Бывшие братаны отныне – враги смертные. Только у Эмерленга баба хитрая и ушлая, даром что армянка из гарема, а у Жансуле – француженка из колонии, хоть и богатая, но тупая, одно достоинство – белая задница! Ясно, кто победит! Инч, ара?
В общем, на Жансуле натравливают кучу всяких проверок и комиссий. Но он тоже не лох, тоже свою крышу имеет. Самому герцогу Мору, дружбану Наполеона Третьего, в карты бабосы проигрывает! Этот самый Мор и посоветовал ему стать депутатом, чтоб шавки прокурорские заткнулись. Разумеется, баллотироваться надо в Корсике (это что-то вроде французской Чечни), там, если с нужными людьми договориться, тебя стопроцентно изберут. Такие люди, конечно, находятся – тамошние крутые пацаны братаны Пьедигриджо, они с избирателями душевно так общаются, прямо у избирательных участков (менты, конечно, в доле и не мешают).
Всё вроде налаживается, но тут герцог Мор обожрался конского возбудителя и сдох. Крыша потекла, Жансуле капец! Моментально Эмерленги натравили на него «совесть нации» — думского прощелыгу Лемеркье, тот возбудил следствие по корсиканским выборам. Мол, нечестные они были! Как будто его самого честно выбрали!
Пришел каюк жансулевским грантососам – их взяли за жабры лягавые, ну и те, конечно, сразу раскололись. В общем, политическая жизнь забила ключом, и всё Жансуле по голове. А тут ещё Эмерленги против него тунисского бея настропалили, а он из Туниса ещё не все деньги вывез…
Кроме того, финансовые дела в Париже Жансуле проворачивал через Земельный банк некоего Паганетти, а этот корсиканец – вылитый Мавроди! И банк его – ну чистое МММ! Покуда его герцог Мор крышевал, прокурорские трогать боялись, а как его не стало, накинулись толпой.
Нашелся, правда, один честный халдей, съездил в Тунис, сумел спасти десять миллионов Жансуле, но крутому пацану они были уже без надобности – его хватила кондрашка от переживаний. Затравили провинциального пацана столичные гады…

Я специально пересказал вкратце содержание романа на новорусском языке, чтобы вы лучше усвоили – между Францией 1850-60 гг. и нынешней Россией нет принципиальной разницы. Как известно, время Наполеона Третьего, (племянника Наполеона Бонапарта) было временем гниения французской нации, которое закончилось франко-прусской войной, катастрофой под Седаном, Парижской коммуной и сменой режима. Ленин хорошо сказал про подобное положение вещей:
«Бонапартизм есть лавирование монархии, потерявшей свою старую, патриархальную или феодальную, опору – монархии, которая принуждена эквилибрировать, чтоб не упасть, — заигрывать, чтоб не управлять, — подкупать, чтоб нравиться, — брататься с подонками общества, с прямыми ворами и жуликами, чтобы держаться не только на штыке».
Сказано как будто про нынешнее время!
Вы спросите, а есть ли от него, от этого романа, практическая польза? Ещё какая! Впервые я прочел его в пятнадцать лет, и понял сразу всё. Долгое время это было абстрактное, книжное знание. Но вот рухнул советский строй, и на смену ему пришли буржуазные времена. И знаете, благодаря этой книге я заранее всё про них знал! В частности, когда расплодилось куча всяких жульнических банков типа «МММ», «Тибет», «Гермес», я только смеялся, глядя, как мои сослуживцы и соседи тащат туда свои деньги (вероятно, лишние). В романе «Набоб» описание подобных банков – самые смешные.
А чтобы вы могли это оценить, предлагаю соответствующий отрывок из главы «Записки конторского служителя – Беглое знакомство с Земельным банком».
«В былые времена мы все попадались на удочку. При сообщении о новой combinazione мы начинали прыгать, плакать от радости, обнимать друг друга, как делают потерпевшие кораблекрушение при виде спасительного паруса. Каждый из нас приготовлял к завтрашнему дню свой счёт, как нас было сказано. Но назавтра патрон не появлялся, послезавтра тоже не приходил. Оказывалось, что он предпринял небольшое путешествие. Когда мы в таких случаях собирались вместе, доведенные до отчаяния, измученные, разъяренные тем, что нас только по губам помазали, неожиданно появлялся патрон: он падал в кресло, закрывал лицо руками и прежде, чем кто-то успевал произнести слово, принимался кричать: «Убейте меня, убейте! Я гнусный обманщик. Combinazione не удалась. Она не удалась, pechero, эта combinazione!» И он вопил, рыдал, бросался на колени, рвал на себе волосы, катался по ковру, называл нас уменьшительными именами, умолял лишить его жизни, говорил о своей жене и детях, о том, что довел их до разорения. И при виде такого отчаяния у нас нехватало духа что-нибудь требовать от него. Нет, с тех пор, как существует театр, никогда не ещё не было такого талантливого комедианта».
«До прошлого года у нас ещё бывали заседания ревизионного совета, собрания акционеров, шумные и бурные собрания, настоящие баталии дикарей, когда крики доносились до церкви св. Магдалины. Несколько раз в неделю являлись возмущённые вкладчики с жалобами, что их не ставят в известность относительно внесённых ими денег. Вот тут-то наш патрон и проявлял свой талант. Я видел людей, милостивый государь, которые входили к нему в кабинет разъяренные, как волки, а через четверть часа выходили оттуда кроткие, как агнцы, довольные, успокоенные, и притом освободившись от нескольких банковских билетов. В этом-то и была вся хитрость: вырвать деньги у несчастных, пришедших их требовать. Теперь акционеры больше не показываются. Я полагаю, что все они перемерли или покорились своей участи. Совет никогда не собирается. Заседания проходят только на бумаге; на меня возложена обязанность составлять так называемый протокол – всегда тот же самый, — который я переписываю каждые три месяца…»
«В настоящее время у нас долга три с половиной миллиона, но не эти три миллиона нас беспокоят. Напротив, они нас поддерживают, а вот у привратника имеется счётец в сто двадцать пять франков за почтовые марки да месячный счет за газ, и ещё много других. Вот что ужасно!»
Как видите, читается роман легко. Книга поучительная. Настоящая энциклопедия современной русской жизни. А ещё она очень оптимистична – для русских. Ведь французы избавились от этой мрази – избавимся и мы…

Рахим Джунусов

Источник: Другой Псков

 Распечатать запись

Метки: литература, Франция