Все впереди
Лидер ливийской Джамахирии, Муаммар Каддафи, умирал. Его яркая, полная героических свершений жизнь заканчивалась, а вместе с ней уходила в прошлое самая светлая эпоха в истории ливийского народа. Немота перед лицом своей смерти подобает правоверному – говорить в такие моменты, значит, гневить Аллаха, радовать проклятых бесов. Они, эти бесы, обезьянами прыгали вокруг него, громким визгом пытаясь заглушить свой страх и изгадить своему свергнутому повелителю последние секунды жизни.
Умирал великий воин Муаммар, очистивший Ливию от пережитков колониализма, отдавший недра своей страны своему народу, и вступивший из-за этого в борьбу с Западом. Он жал руку Леониду Брежневу, его называл своим другом Николае Чаушеску…
Почти все его ровесники либо умерли, либо потеряли власть (иногда – вместе с жизнью), а он, последний из могикан той эпохи, всё сражался, всё вел свой народ в светлое будущее. И вот теперь этот народ устроил из смерти своего лидера подлейший маскарад. Брать деньги за показ разложившегося трупа – до такого не додумались даже лишенные всякой совести румынские демократы…
За злодейское убийство Николае Чаушеску и его жены Елены румыны поплатились очень скоро, и кара на головы ливийских басмачей тоже не замедлит себя ждать. Я не думаю это, я это знаю. Муаммар Каддафи оказался слишком хорош для многих ливийцев, и они предпочли другую власть – как раз по ним. Никакой мистики – их будущая кара в них самих. И её невозможно избегнуть, как невозможно уйти от самого себя.
Какой-то хмырь, в темных очках и с холёной протокольной рожей (явно сотрудник западных спецслужб – арабский власовец), позируя перед умирающим Каддафи, принялся угрожать повелителям Йёмена и Сирии. Мол, демократия придет и туда, с теми же последствиями. Башар Асад, повелитель сирийцев, ты слышишь эти наглые речи? Отправь свой спецназ в Ливию, чтобы отрезали башку дерзкой обезьяне и привезли в Дамаск. Это поймут все – и враги и друзья, мусульмане и христиане.
Нет у меня никакой жалости к ливийским повстанцам, потому что сами они никого не жалеют. Они не от великой нужды поднялись – от дурного нрава и продажного характера. Революции вообще делают не голодные, а сытые – если им один день икру с шампанским не подать. И вся новейшая история тому подтверждение. Уж какими были гордыми и самоуверенными чехи, поляки, русские, когда свергали «окаянный совок»»! И какими стали бесхребетными трусами, пожив самую малость при новой, демократической власти. Советская власть казалась плохой многим русским людям из-за того, что не обеспечила их жвачкой и джинсами. Зато Борька Ельцин мог не платить зарплату даже перед выборами – тварь, способная укусить кормящую руку, лизала пинающий её башмак бесплатно. Когда закрыли колыбель польской «Солидарности» — судоверфь имени Ленина – и выбросили на улицу, как собак, корабелов, протестовать они уже не смели. Хорошо, что хоть одного тамошнего электрика, некоего Леха Валенсу, трудоустроили.
Вот и Ливию ждет нечто подобное. А учитывая тамошний менталитет и уклад жизни, можно сказать, что беды ливийцев только начинаются. И будут они такие, что затмят страдания и русских, и поляков. Уже девять месяцев ливийский народ принимает самое деятельное участие в судьбе страны, и что принесли ему эти девять месяцев? Разрушенные города? Иностранные войска на их земле? Пропавшие без следа миллиарды с западных счетов? Реанимацию средневековых законов?
Я не настолько самоуверен, чтобы считать демократию средством от всех болезней, тем более в условиях гражданской войны и тем более в условиях тамошнего общества. Кто это сказал, что народ – носитель одной добродетели? Смотря какой народ и в какое время.
В двадцать первом веке не принято верить в чудо, но мне хочется думать, что оно произойдет. У Муаммара Каддафи остался один сын – Сеиф аль-Ислам. В эти трудные дни, когда убиты отец и брат, в нем пробудился воинский дух. Сеиф поклялся отомстить за них. В истории Востока были случаи, когда дети эмиров, падишахов, султанов оказывались в подобной ситуации, но потом возвращали себе престол.
Мне хочется верить, что Сеиф не сломается, не погибнет, а поведет себя как эти благородные герои. Когда-нибудь он один въедет в Триполи на белом коне, и толпы измученного народа упадут перед ним на колени, как падали и сто, и тысячу лет назад. Без слов признают его власть бывшие сторонники его отца, и бывшие его убийцы. Он войдет в разграбленный и обгоревший дворец, где провел детство, и слуги тотчас вернутся туда, и спросят, что желает их повелитель. И так же без излишних слов он примет их покорность и станет править, не преследуя никого, словно и не было этих окаянных лет…
Кто сказал, что история умерла? Какой-то оборзевший янки? По-моему, она только начинается. А свой «конец истории» американцы пусть засунут себе в …! Там ему самое место. Живы будем – не помрём!
Когда я посмотрела эти страшные кадры, я подумала, что начинаю верить в высшие силы, которые принято называть Богом, потому что Муаммар Каддафи словно был специально выбран для того, чтобы показать нам, что с миром что-то не так. И это «не так» осходит от Обамы и Сарко, разваливших целую страну у нас на глазах. Апофеозом этой чудовищной жестокости было убийство Каддафи авиацией НАТО и кадры линчевания, когда его, уже умирающего, добили повстанцы, которые никогда бы не добрались до него без помощи Обамы и Саркози. Да и революции, возможно, никакой бы не было без североатлантического альянса.
Поэтому я призываю вас, люди, задумайтесь! Сейчас больше нельзя быть равнодушным! Следующие в очереди у НАТО Сирия и Иран. Но люди, живущие там, наши братья, пусть у них другой цвет кожи и говорят они на других языках. Факт в том, что сильные притесняют слабых, и мы больше не должны молча смотреть ролики в интернете.
Сейчас молча смотреть видеозаписи в интернете — то же самое, что стоять в обезумевшей от страха и ярости толпе и пинать умирающего Каддафи.