Подарок с Тихого Дона
Недавно экспозиция нашего музея пополнилась двумя новыми экспонатами – казачьими пиками. (Одна пика была и раньше). Точнее, мы нашли два кованых наконечника, а древки выстругали сами. Откуда они взялись? О, с ними связана целая история из жизни нашего государства.
Дело в том, что осенью 1917 года в Острове и прилегающих деревнях стоял 3-й казачий корпус генерала Краснова. Продолжалась Первая мировая война, и была реальная опасность немецкого прорыва к Острову и Пскову, а Псков – ключ от столицы! Вовсю строились полевые укрепления, которые так и не были использованы по назначению.
Но была ещё одна причина появления казачьего корпуса в наших краях, и причина эта – внутриполитическая. Временное правительство действительно все считали временным, и вопрос был только в том, кто его свергнет – левые или правые. Шли ожесточённые политические игры, плелись интриги, составлялись заговоры, и всем была нужна не рассуждающая (как тогда ошибочно думали) казачья сила.
Каковы были отношения местного населения и донцов? По воспоминаниям современников, довольно скверные. Причины, я думаю, понятны всем, а кому непонятно, советую посмотреть старый советский фильм «Тихий Дон».
Именно сюда, в Остров, и бежал свергнутый 7 ноября (25 октября по старому стилю) Керенский. Бывший глава Временного правительства рассчитывал поднять казаков, устроить поход на красный Питер и восстановить свою власть. Здание, в котором бывший премьер выступал с речью, сохранилось до наших дней, и находится по адресу: Улица Освобождения, дом 1. Да, там, где сейчас городской суд. А в ту пору там размещался казачий штаб. Дом почти не изменился, над ним всё так же развевается бело-сине-красный флаг. Разве что крышу да оконные рамы поменяли.
Вот только с этим походом ничего не вышло. Точнее, вышла идиотская оперетка, как со всем, к чему прикасался Александр Федорович.
Уважаемые читатели! Я думаю, что сказал всё слишком кратко и сухо. Теперь, если вы не возражаете, позвольте более подробно объяснить причины появления Керенского в Острове и ухода отсюда казаков. А дело было так…
«Уж мы поднимем с царёвой кровати эту самую Александру Федоровну…»
Как известно, династия Романовых была свергнута в феврале 1917 года в результате заговора думских воротил и продажных генералов. Заговорщики, судя по всему, рассчитывали посадить на трон более подходящую для них фигуру, но с самого начала события вышли из-под контроля и пошли не по плану. Пришлось объявить парламентскую демократическую республику с Временным правительством во главе.
Одновременно возник орган параллельной власти – Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Издав Приказ № 1, он обеспечил себя военной силой из солдат питерского гарнизона, боящихся отправки на фронт.
При этом обе «власти» являлись обычными самозванцами, так как никто их даже не выбирал. «Временные» издавали указы, а «советские» их рассматривали и решали, выполнять или нет. И обе «власти» демонстрировали полную неспособность к реальной работе. Как легко было критиковать царя, и как трудно оказалось править самим…
Формально власть в России принадлежала Временному правительству. Его моментально признали иностранные державы, с ним подписывали документы и заключали договора. И как же проявила себя эта новая, «демократическая» власть?
Коррупция неслыханных в России размеров, повальное воровство, разгул преступности. Были отменены все ограничения царского периода – и неразумные, и разумные. Разворовывалось всё, что не прибито к полу гвоздями. Вывозилось всё, что можно вывезти. Рейдерские захваты, биржевые махинации достигли апогея. Заводы, шахты и прочие предприятия продавались и покупались по много раз. Состояния сколачивались с быстротой гробов, а растранжиривались ещё быстрее. До работы ли в таких условиях? Да вскоре и работать стало нечем – сырьё всё пошло на вывоз за границу.
В итоге, за семь месяцев «демократии» падение производства в России составило свыше сорока процентов. (Для сравнения – в девяностых годах для этого потребовалось пара лет). При этом шла Первая мировая война, а у народа в ту пору не было квартир, пенсий, бесплатной медицины, бесплатного образования и ещё многих вещей, которые смягчали нам жизнь в девяностые годы.
Вы представьте себе жизнь тогдашнего рабочего. Завод остановился, и будет ли запущен вновь – никому не ведомо. Лавочник больше не даёт продукты в долг, семью нечем кормить. Платить за подвал (чердак, угол в бараке) тоже нечем, и хозяин грозится выкинуть на улицу. (В те годы повсеместно был жесточайший жилищный кризис, обусловленный бурным ростом городов). Оставалось только одно – шляться по улицам, ходить на все митинги. Тут-то ты и заорёшь: «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем!» Начался ракетный взлёт ленинской партии, обещавшей скорейшее решение всех проблем.
Деревня ничего не хочет привозить в обезумевший город. И сам город тоже ничего не может предложить деревне. Но есть хочет каждый день. Временное правительство отправляет в деревню первые продотряды (из пленных чехословаков), выколачивать продовольствие. (А карточки были введены ещё при царизме).
Кризис экономический сопровождался кризисом политическим. Проще говоря, все национальные окраины взяли курс на отделение, а на Северном Кавказе началась резня русских. Прибавьте к этому разгул преступности в центре, так как старая полиция была распущена, масса уголовников была выпущена на свободу под видом политических (пресловутые «птенцы Керенского»), а новая милиция была, по сути, пустым местом.
Армия начала митинговать. Во все времена и у всех народов митинг в действующей армии собирался с единственной целью – сбежать с фронта.
От полного краха Россию спасало только то, что в ту войну восточный фронт был второстепенный, и основные кровопускания происходили на западном фронте. Но долго так продолжаться не могло.
Отчего так происходило? Видите ли, мастера разговорного жанра, получившие власть в феврале 1917 года, обнаружили полную неспособность к реальной работе. Керенский правил не как государственный деятель, а как лидер думской фракции. Интриги, подсиживания, закулисные сделки. И болтовня, болтовня, болтовня. Всё, что угодно, только не труд для блага государства. Постоянно происходили попытки нового государственного переворота, то справа, то слева. Александр Федорович, проявляя поразительную вёрткость, маневрировал между крепнущими большевиками и рассерженными генералами, не получившими власти. Но это умение, необходимое в Государственной Думе, было бесполезно и даже вредно в масштабах страны.
К осени рейтинг Керенского выражался уже отрицательными цифрами. Зато популярность ленинской партии взлетала в стратосферу. Итогом был очередной переворот, на это раз удачный. Большевики-ленинцы взяли власть. В тот день, когда они свергли Керенского, запасов продовольствия в столице оставалось на полтора дня.
Керенский бежал. В тёмной подворотне его ждала машина под американским флагом. Кто-то пустил слух (возможно, его бывшая охрана) что премьер бежал в женском платье. Скорее всего, это враньё, но этому верили, поскольку первое, что сделал Керенский после Февраля, это поселился в спальне арестованной царицы. Вот большевики и подняли «эту самую Александру Федоровну».
«Пики к бою! Шашки вон!»
Дальнейший путь свергнутого премьера был предсказуем – в Остров, звать на помощь казаков Краснова. Но казаки были уже не те. Рядовым надоела война, и они слышали о ленинских планах мира. Офицеры были злые на Керенского за его двусмысленное поведение во время Корниловского путча. Казаки научились митинговать, и потихоньку сбегали под шум митингов. Короче, лишь около семисот человек откликнулись на призыв бывшего премьера. Да и то, высказывались недвусмысленные предложения схватить его и выдать большевикам. С трудом казачьим офицерам удалось предотвратить подобное развитие событий, но, сами понимаете, с таким войском о захвате Питера нечего было и думать. Дошли до Гатчины, там остановились, потом сдались под честное слово. При этом успели пролить кровь взятых в плен сторонников советской власти. Большевики были в ту пору поразительно добры – они простили Краснова и его казаков и отпустили их на все четыре стороны. (Как прощали тогда многих).
Ну, как Краснов сдержал слово, известно всем. В январе 1947 года бывший атаман будет повешен в Лефортовской тюрьме вместе с другими гитлеровскими холуями.
Керенский прожил долгую и несчастливую жизнь. Всё жалел, что в его время не было телевидения: уж тогда бы он власть не упустил. Хотел даже вернуться в СССР, но что-то помешало. Перед смертью он признался, что погубил Россию.
Большевики, которым все пророчили месяц-два, «задержались» на семьдесят лет. Правда, уже в начале 1918 года их популярность резко упала, но они удержались у власти. Их ожидали великие свершения, оглушительные победы, и бесславный конец в августе 1991 года.
Казаки Краснова из-под Острова бежали домой. Помните сцену из «Тихого Дона», как осенью 1917 года они возвращаются в свои станицы? Пики свои они тут побросали, чтобы в дороге не мешали. (В самом деле, к чему этот трехметровый дрын, если войне конец, как тогда думали?). Брошенные пики подобрали местные крестьяне – в хозяйстве всё сгодится. Было этих пик полным-полно, и даже в девяностые годы «металлисты» их сдавали на металлолом мешками.
Мы выстругали древко, насадили на него пику, укрепили железными полосами, как положено по уставу. И попробовали ею колоть. Что тут сказать, в деревяшку входила, как в масло. Но всё-таки это была именно пика, а не копьё. Оружие в основном одноразовое. Помните, как Григорий Мелехов в своём первом бою кидает пику в австрийского солдата, и, не поднимая её, продолжает атаку? Не такая уж это была великая ценность. Вот казаки и побросали их под Островом, а через сто лет несколько штук попали в наш музей.
