Утром 28 июля наш уазик мчался по дороге на Пушкинские Горы. В открытые окна врывался тёплый воздух – лето слово стремилось наверстать упущенное. На небе не было ни облачка.
Когда мы в первый раз побывали в соседнем районе, то думали, что это так и останется одноразовой поездкой. Но потом мы приехали туда ещё, и ещё, и каждый раз привозили что-то новое и интересное. В этот раз мы едем за частями от легкого советского танка Т-70. Пушкиногорские поисковики, Юрий Трофимов и Солнцев Александр, обещали нам показать место, где лежат эти раритеты.
Путь наш неблизкий, хотя эта деревня находится рядом с нашим Островским районом. Но прямой дороги нет (точнее, она была раньше, в советское время, а сейчас заросла кустами), поэтому приходится ехать по федеральной трассе, потом давать изрядный крюк по проселкам. Ну да ладно, нет худа без добра – хоть мельком, из окна автомобиля поглядим пушкинские места.
Вообще-то по уму следовало бы за этим съездить специально (я бы фотографий понаделал…) но времени нет, и, скорее всего, не будет. Поэтому, уважаемые читатели, довольствуйтесь одной фотографией городища Воронич, мимо которого мы проезжали. А жаль – места тут красивейшие.
[1]
«Нет, весь я не умру – душа в заветной лире мой прах переживёт и тленья убежит…» — Пушкин не был пророком, но про свою славу напророчил удачно. Действительно, он до сих пор любезен народу, особенно местному, который и живет-то благодаря пушкинскому заповеднику. Увы, популярность Александра Сергеевича ныне уже не та – современные пушкинские праздники поэзии не идут ни в какое сравнение с советскими. Если раньше сюда съезжались десятки автобусов со всей страны (от производственных коллективов), то нынче рабочим не до поэзии. Чиновники, силовики – вот основной нынешний экскурсант. Советская власть обеспечила разорившемуся помещику Пушкину всенародную славу (хотя бы тем, что научила народ грамоте), и с её кончиной народная тропа в Михайловское зарастает…
Зато сюда проложили свои кривые дорожки «новые русские» — вокруг полно их дворцов. Как всё это уживается с заповедным режимом – вразумительный ответ не сможет дать никто.
Мы проехали мимо городища Воронич, свернули на просёлок, и оказались в глубокой провинции. По обочинам мирно паслись далёкие от поэзии коровы в сопровождении толпы аистов. «Брысь отсюда!» — это мы прогнали с дороги пятёрку самых «предприимчивых» птиц, которые нехотя уступили путь. А мы заспорили, куда сворачивать. Наконец, с помощью мобильного телефона, этот вопрос был решен, и вскоре мы оказались в нужной нам деревне, где находится летний домик одного из пушкиногорских поисковиков.
[2]
Мы здороваемся с Юрием и Александром – они нас ждали с утра, мы немного задержались по уважительной причине. Разговариваем на поисковые темы. Я фотографирую окрестности.
Домик, конечно, не дворец, доживает последние годы. Но у него есть одно огромное преимущество – в нем можно жить так, как нужно тебе. Обычно дачники «выкаблучиваются» друг пред другом – у кого дача богаче, у кого забор выше – а тут ничего этого нет. Устраивайся, как хочешь, не слушай ничьих «советов». Да тут и «советы» давать некому – ближайший сосед располагается метрах в ста.
Старенький домик утопает в цветах. Есть летний умывальник, есть стол и стул – а что ещё надо, если приезжаешь сюда отдохнуть, а не тешить тщеславие? Как знак того, что он принадлежит поисковику, на заднем дворе стоят окопные перекрытия, на них лежит советская каска, обвитая цветущим вьюном.
[3]
Мы закончили разговоры и едем в поиск. Тут недалеко, практически рядом. Просёлочная дорога, а по её краям мелкий заболоченный лес. Без проблем доезжаем до места, ставим машины, пьём чай. Жара всё усиливается, поэтому сало остаётся почти не тронутым.
Всё, все «формальности» соблюдены, теперь можно и работать. Пушкиногорские ведут нас в лес – вот каток, вот люк механика-водителя. Не очень далеко от дороги, но нести будет трудно – кусты, траншеи, встречаются глубокие торфяные ямы. Да и вес не маленький.
[4]
[5]
Возможно, какой-нибудь качок-культурист усмехнется при виде этих снимков – подумаешь, вес! Да в спортзале и не такие тяжести таскают! Всё так, но заболоченный лес не спортзал, тут никакие культуристы не водятся, даже дикие. Наверное, их отпугивают слепни, жара, пересечённая местность.
Поэтому мы вырубаем пару жердей, кладём на них люк (а он хоть и от легкого танка, но тяжёлый!), привязываем веревкой, и тащим импровизированные носилки вчетвером. Пыхтим, проваливается в заросшие травой ямы, протискиваемся через кусты, обливаемся потом. Серые оводы как понимают, что у нас руки заняты, и жрут нас поедом. Солнце поднялось в зенит, от сосен тени почти нет, наоборот, стволы излучают жар. Ветра нет совсем – полный штиль.
Кое-как мы дотащили люк до дороги и положили носилки возле машин. Я взялся за фотоаппарат и запечатлел его на память. Самое трудное дело сделано. Осталось принести ещё пару катков, но они гораздо легче.
[6]
[7]
[8]
Катки и вправду показались легкими. Один так даже был с балансиром и осью. Мы несли его вдвоем, третий поддерживал ось. Мы свалили находки близ машин и сели отдохнуть. Мимо проезжали егеря, убедились, что мы не браконьеры, поговорили, и поехали дальше. После чего мы разбились на группы и приступили к свободному поиску.
Юрий, Александр, Михайлыч, Валера и автор этих строк решили пошарить в торфяных ямах – там могут быть останки красноармейцев. Для этой цели у нас были взяты с собой загнутые вилы. Мы насадили их на древко, и принялись за работу.
Шарим по дну (а ямы оказались довольно глубокими!), но из находок достаем лишь гаечные ключи, болты, гильзы. От наших движений по поверхности идут волны, и качается весь лужок – настоящая топь, прикрытая сверху болотной травой вахтой. Останков найти не удаётся.
[9]
«Всё, мужики, — говорю я – В пустыне надо есть в меру, пить в меру, и работать тоже в меру. Сегодня мы уже ели, пили и работали. Пора отдыхать!» Дело в том, что температура поднялась выше тридцати градусов, и намного. А тридцатник на Псковщине – что сорок градусов в пустыне. (Я служил срочную службу в Туркменской ССР).
Мужики и сами выглядят не лучшим образом (потом мы узнали, что в этот день был побит температурный рекорд в области). Валера прошёлся с прибором, едва дошел до лагеря. Всё, говорит, иду и чую, как голова кружится, вот-вот упаду. Так и солнечный удар схватить недолго.
Эдик, Владимир, Саня пришли из поиска, принесли компенсатор-пламегаситель от крупнокалиберного пулемёта ДШК и ключ для открывания патронных коробок. Всё, больше ходить никому не хочется. Как не интересно поработать на новом месте, здоровье дороже.
Поэтому мы собираем вещи, едем обратно. В деревне прощаемся с Александром и Юрием, и продолжаем путь. Дорога проходит возле Великой, и в уазике идут разговоры, что было бы неплохо искупаться. Правда, берега топкие. «Как мы доберемся до вассера?» — галантно вопрошает Эдик. И получает не менее изысканный ответ: «С помощью пенделя». «Пендель уехал в Израиль, а вот тут, кажется, есть подход и берег песчаный».
Мы выскакиваем из перегретой машины и топаем к реке. Теперь быстро снимаем одежду (оводы не дремлют!) и окунаемся в воду. В верховьях, видимо, прошли дожди, поэтому вода мутная. Но какая разница! Мы плаваем, ныряем, плещем водой. Выходим на берег, так же быстро одеваемся, и идем к перегретой духовке уазика. Через пару минут все сухие. Климат, видно, и в самом деле меняется. На прощание я делаю редкий по нынешним временам снимок – скошенное поле.
[10]
[11]
Без происшествий мы доезжаем до киевской трассы, сворачиваем направо, и едем в Остров. Охота пить, но в придорожных ларьках раскупили всю воду и весь квас – осталась одна заморская разноцветная отрава. Народ не дурак, что можно пить в жару, а что нельзя – желудком чует.
Мы приехали в Остров и наградили себя большой бутылкой минералки. Съездили на линию Сталина, выгрузили находки. И не торопясь, поехали домой. Самый жаркий день в году завершился.