Венок из хмеля

Две попытки поиска в районе Немоева не увенчались успехом. Значит, надо предпринять третью. С налёту найти что-либо почти нереально, придётся основательно попотеть, прежде чем удастся обнаружить хоть что-то.

Исходя из этих соображений, группа «Поиск» снова выехала в лес солнечным утром 26 сентября. На этот раз мы решили поискать с другой стороны от деревни. И находки начались почти сразу, как только лопата воткнулась в землю.

«Крылышки!» От немецкой мелкой бомбочки! Где-то тут немцы наших кассетными бомбами глушили! А вот ещё одна пара!»

Дело в том, что многие виды оружия, которые считают изобретёнными во второй половине двадцатого века, на самом деле были известны уже в годы Второй мировой войны. Среди них и кассетные бомбы, которые вовсю применялись и в ту пору. Под крылья самолёта подвешивался специальный контейнер, нажатием кнопки летчик раскрывал его, и на позиции врага сыпались мелкие бомбочки. Страшное оружие против пехоты!

Бомбочки были заряжены не тротилом, а чем-то более мощным и капризным, вроде гексогена. Рвались они на множество мельчайших осколков, укрыться от них можно было только в закрытых блиндажах. Поскольку взрывчатка была весьма чуткой, бывали случаи подрыва немецких самолётов на собственных бомбах этой конструкции. «Крылышки» — воздушные тормоза – к ним и приделывали для того, чтобы замедлить падение, чтобы самолёт успел отлететь подальше. (Первые бомбочки рвались на земле, и иногда от них детонировали те, что были ещё в полёте).

В нашем Островском музее они имеются, разумеется, без взрывчатки. Как они выглядят? Если без крылышек, то обычный «бочонок», гладкий, без всяких насечек, размером с кулак. Если случайно в лесу найдёте такой, не вздумайте его разбирать и вообще как-то колыхать. На костёр его класть тоже не рекомендую, так как убежать не успеете. Это реально опасная вещь. Вообще, люди почему-то боятся крупных снарядов и бомб, хотя самые опасные – как раз самые мелкие.

Так, если тут была бомбёжка, значит, было, что бомбить. И точно: не прошло и пяти минут, как мы откопали крышку солдатского котелка. Ещё через пять минут нашли котелок, точнее, то, что он него осталось. Котелок медный, эстонский. Эта вещь могла быть и у наших, и у немцев. И первая стреляная гильза от ПТР (противотанкового ружья).

^[1]

^[2]

Пройдя меньше ста метров, мы нашли пушечный ключ. И разорванный железный ящик-укладку для сорокапятимиллиметровых снарядов, как раз на краю артиллерийской позиции. Были в этом месте бои, а раз так, то и останки павших бойцов должны лежать где-то здесь.

Вообще, окрестности Немоева в марте 1944 года неоднократно переходили из рук в руки, пока линия фронта на «Пантере» не стабилизировалась. И эти места попеременно занимали то наши, то немцы, значит, останки не были толком убраны, остались лежать под снегом. Потом, с потеплением, к ним и вовсе стало страшно подойти. Всё заросло травой, и осталось лежать до лучших времён…

А вокруг стоит золотая осень. Даже не верится, что в таком мирном месте когда-то шли тяжёлые бои. Тишина… даже слышно, как падают листья с осин и берёз.

^[3]

^[4]

Но следы боев на каждом шагу. Прибор пищит, не переставая – земля нашпигована стреляными гильзами всех калибров. Кроме гильз, полно осколков. Один такой «меч-кладенец», (как мы их называем) вы видите на снимке. Это, конечно, постановочный кадр.

^[5]

Обрадовавшись, что, наконец, нашли следы боёв, мы даже забыли снять рюкзаки. Так и ходили, поминутно выкапывая то осколок, то гильзу. А мы не одни – рядом следы кабаньих «раскопок». Дикие свиньи кормились здесь совсем недавно. Иногда они случайно выкапывают что-нибудь стоящее, но не в этот раз.

Незаметно мы углубились в лес. Тут же раздался сигнал тревоги – сорока оповещала лесных обитателей, что пришли люди. Надо сказать, что лесные обитатели не так уж пугливы, и отлично умеют отличать охотников от невооружённых людей. Нас они нисколько не боятся, и, бывало, мы работали в ста метрах от кормящегося стада диких свиней. Вот и теперь, только мы разожгли костёр и сели обедать, как кусты закачались, и какой-то зверь удалился лесную чащу. Потом на этом месте мы обнаружили следы лося, и гораздо более крупные, чем в прошлом выезде. Вероятно, лось понял из сообщения сороки, что особой опасности нет.

Поиск продолжился после обеда. Следы боёв то появлялись, то пропадали. В те годы эта местность была более заболоченной, чем сейчас, и воевать можно было не везде. Даже окопы тут не столько рыли, сколько насыпали, а пушечные позиции были сплошь на возвышенных местах. На снимке вы видите осколок от снаряда – довольно интересной формы, поэтому я счёл нужным его сфотографировать.

^[6]

В одном месте мы остановились. Тут работал пулемёт, и вся земля была сплошь усыпана гильзами. Прибор вопил, как резаный. А вот тут лежал брошенный солдатский «сидор». Признаков, хоть отбавляй, но бойцов пока нет.

^[7]

Осенний лес более тихий, чем летний. Не горланят дрозды, не шуршит в траве всякая мелюзга, змеи готовятся к зимовке. Толстые жабы, правда, ещё лениво ползают по лесной подстилке, но и они скоро уйдут под землю до весны.

Грибов, точнее, хороших грибов, и тут почти нет. Лишь изредка встречаются редкие соляники, а в основном грибная братия представлена древесными видами.

Дикий хмель созрел и перезрел, высыпал семена. Его лианы обвивают деревья, иногда украшая их зелёными венками. И тишина…

^[8]

^[9]

^[10]

^[11]

Ну вот, только я подумал об этом, как раздались истошные птичьи вопли. Какая-то скандальная птаха ругалась на своём языке, и замолкать не думала. «Ты тут ещё будешь критику наводить! Пошла вон отсюда!» (Далее нецензурно).

Не удивляйтесь – от сойки только так и можно избавиться, обругав её в ответ. Птица эта обычно живёт севернее и прилетает на Псковщину к зиме. Хотя, небольшая и непостоянная её популяция иногда гнездится в наших краях. Сойка, довольно красивая видом, отличается крайне скверным и неуживчивым характером. Эта, видимо, не найдя с кем бы сегодня поругаться, обратила своё внимание на нашу поисковую группу.

Мы откапываем кучу стреляных пушечных гильз. Все проржавевшие. Где-то здесь вела огонь «сорокапятка». А теперь на бывшей позиции растут деревья.

^[12]

^[13]

День уже короче ночи. Постепенно солнце стало клониться к западу. Мы нашли почти полный рюкзак гильз, обломки котелков и противогазов, но не более. Пора уходить: через лес, потом через поле, к машине.

На прощание солнце ещё раз выглянуло из-за туч и осветило поле. Вся природа словно ожила под его скользящими лучами. Местами поле было белым, как хлопковая плантация, от пуха дедовника. На ракитах тоже висели белые пуховые серёжки.

^[14]

^[15]

^[16]

Уазик стоял там, где его оставили утром. Мы постояли, перекурили. И поехали домой. Тучи тем временем совсем заволокли небо, и лишь на окраине Острова на миг приоткрыли солнце. Его лучи скользнули по дороге, и это миг я успел запечатлеть фотоаппаратом. Поисковый день на этом закончился. ^[17]